Спокойно, парень. Выдох «Омммм» полезен загнанным нейронам.
Вагончик тронулся умом — по сути, заодно с перроном.
Делю с попутчиком еду: два помидора, хлеб и сало.
На дальней станции сойду, где ни названья, ни вокзала.

Умчится прочь локомотив. А я останусь в брызгах света,
с советской песней совместив хайнлайновские двери в лето;
найду ответ у сонных трав, о чем мне карма умолчала,
себе с три короба наврав, что можно жизнь начать сначала.

Такой покой, такой уют воспел бы Пушкин и Овидий…
… показать весь текст …

Твои отпечатки, твои опечатки,
как след мотоцикла на мокрой брусчатке
в какую-то осень, обычную осень
исчезнут, как будто их не было вовсе.
А все черновые попытки остаться
смешней бубенцов на шапчонке паяца.
Ни хляби морские, ни частые мели
смиренью тебя научить не сумели.
Погаснут огни на знакомой арене,
и ты превратишься в прошедшее время,
в бесстрастную темень, в уснувшее эго,
в падение вечного мокрого снега —
со всею своею любовью безмерной,
со всею своею непознанной скверной
… показать весь текст …

Не снятся мне ни Минск, ни Рим, ни Ницца,
ни Царское Село, ни Тюильри.
Мне совершенно ничего не снится.
Мне ничего не снится, хоть умри.
Не снятся мне враги, друзья, соседи,
локальные бои Добра и Зла.
Не снятся мне закаты цвета меди
(с восходами такие же дела).
Не снится запах «докторской» и рома,
в дому отцовском — кухня да чулан,
совсем не снится рокот космодрома,
зеленая трава и прочий план.
Не снятся папарацци мне и наци,
не зрю во сне работу и родню…
… показать весь текст …