Сашу наградила горбом «проклятая любовь», как говорила бабушка.
Мальчик был зачат силой, без согласия матери и родился он случайно. Врачи, сделав аборт маме, вычистили его близнеца — братика. А его не увидели. Маленьким он был ещё в утробе матери и маленьким остался, прожив на земле двадцать лет. Но судьбе было этого мало, и она наградила его для «полного счастья» горбом.

Мама замуж так и не вышла и всю любовь отдала сыну. Но разве это была любовь… Ночью, кода Саша делал вид, что спит, мама проклинала судьбу и его уродство. Но утром, она, как всегда, делала ему завтрак и отправляла в школу.

Маму он не любил. Но ещё больше он не любил свой кривой, торчащий, как памятник, горб. Мама пыталась объяснить сыну, что её вины в его болезни нет. Что это ошибка природы.

— Ошибка природы это я, а не мой горб, — отвечал он и проклинал того человека, который не захотел стать его отцом.

Всего один раз, один раз он видел отца.
Тот появился под Новый год. Красивый, высокий и пьяный, он долго не мог понять, что горбатенький мальчик его сын.
Он мотал головой и твердил:

— Это не мой сын. У нас горбатых не было. Это не мой сын.

Уходя, он ещё раз внимательно посмотрел на сына и, ничего не сказав, навечно исчез из его жизни…
С тех пор Саша никого не любил. И даже бабушку.
Он хотел только одного — жить с такими же горбатыми и нелюбимыми детьми, как он.

Когда ему исполнилось двадцать лет, он остался один. На похоронах мамы он не плакал. Просто кинул в яму три пригоршни песка, повернулся и ушёл.

Работал он дома. Ему привозили ящики с пластмассовыми деталями, и он собирал из них шариковые авторучки. Четыре тысячи в неделю. Денег ему хватало. Да и тратить было их не на что. Для горбатых «Версачи» костюмы не шили.

Как-то вечером в дверь постучала соседка. Она была доброй приветливой женщиной и наверное поэтому одинокой. Добрых не все любят.
Детей у неё не было. И Сашу она всегда жалела.

— Саша, а у нас в соседней парадной появились новые жильцы. И ты знаешь, Саша, только ты не сердись, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, по-моему, у них дочка, такая, как ты. Ну, горбик маленький у неё. А так она просто красавица. Может, зайдём к ним в гости, познакомимся? Ты же не маленький, мужчина уже, и пора подумать…

— Я ни о чём думать не хочу. Мне одному хорошо. А вам, тётя Зина, спасибо за заботу.

Разговор с Зиной Саша не забыл и стал караулить у соседней парадной, стоя вечерами, и по утрам. Но всё напрасно. Горбатенькой девушки он так и не встретил.
Но зато встретил тётю Зину и как бы случайно спросил, живёт ли ещё красивая горбатенькая девушка рядом с ними?

— Живёт, живёт Сашенька. Но они на лето в деревню уехали. И меня к себе звали. Так и сказали, бери с собой Сашу, ведь я им о тебе рассказала, и приезжайте на пару дней. Может, поедем Саша?

— А чего не поехать, поедем! Давайте, завтра и соберёмся.

Всю дорогу в электричке Саша громко разговаривал с тётей Зиной и считал остановки.
Подходя к домику, окружённому деревьями, Саша вдруг остановился.

— Тётя Зина, я не пойду к ним. Я не могу. Что я им скажу? Что горбатый парень пришёл к горбатенькой девушке, и хочет познакомиться? Нет! Я не зайду. Господи, как мне стыдно…

Но было поздно. Их ждали. Калитка открылась, и звонкий голос был слышен на всю улицу:

— Мама, мама они приехали.

И через секунду, рыженькая, маленькая девушка уже жала Саше руку:

— А меня зовут Юля. А это наш домик. А вы Саша. Мне тётя Зина о вас всё рассказала. Заходите.

Тётя Зина и Юлина мама немного покрутились, и, вспомнив, что дома нет хлеба, ушли в магазин. Вернулись они после обеда. Саша и Юля сидели за столом пили чай, и ели варенье.

Саша молчал. Говорила одна Юля:

Саша смотрел на неё и уже знал, что без этой маленькой и рыженькой девушки он жить не сможет. Горба он не видел. Да его почти не было видно.

Возвращаясь домой, он опять считал остановки. Но в этот раз они были длиннее, и электричка ползла, как черепаха.

Дома Саша один быть не хотел. И через несколько дней опять сидел за столом, пил чай с вареньем и любовался Юлей.

Лето никак не хотело кончаться. Потом наступила осень, и Юля вернулась домой. Тётя Зина, недолго думая, сказала Саше, что разговаривала с Юлиной мамой и с Юлей, и что Саша может смело делать Юле предложение. Ему не откажут. Он им понравился.

Перед тем, как зайти к Юле и попросить её руки, Саша пошёл на кладбище. Засыпанную листьями могильную плиту мамы он нашёл не сразу. Рукам он сбрасывал мокрые листья и просил маму простить его. Он говорил, что был не прав, и что любил её, и что благодарен ей за то, что она родила его горбатым. Иначе он не встретил бы Юлю.
Мама ничего ему не ответила. С маленькой фотографии на Сашу смотрели мокрые глаза.

Свадьбу решили не делать. В семейном кругу за праздничным столом веселились добрые и хорошие люди. Мама, как и подобает маме, плакала. Тётя Зина готовила спальню.
Саша с Юлеи стали жить, как живут миллионы людей, и всё было бы хорошо, но у них не было детей. Саша очень хотел дочку. Юля была не против. Но против была природа. У Саши детей быть не могло. Не долго думая, Саша и Юля решили удочерить девочку.
Поиски длились почти год. Девочку нашла Юля. Документы собрали быстро, и наступил долгожданный день. Юлю и Сашу пригласили к директору дома сирот. Полная женщина, увидев будущих родителей, почему-то пригласила в кабинет только Юлю. Саше она сказала, что у них будет небольшой женский разговор. Через неплотно закрытую дверь он услыхал:

— Вы понимаете, если кто-то узнает, то я потеряю работу. Но эту девочку кроме вас никто не возьмёт, а она такая миленькая и умная. Ну и что, что у неё горбик. Ведь это не самое главное в жизни. Вы же счастливы, и у вас муж. Вам здоровые женщины могут позавидовать. Юля, я умоляю вас никому ни слова. А деньги мне не нужны. Заберите, я это делаю ради ребёнка и вас.

— Спасибо, Надежда Павловна, спасибо. Никто не узнает, что это мой ребёнок. Никто! И даже мой муж. Я его очень люблю, но и он никогда не узнает, что воспитывает моего ребёнка.

У Саши закружилась голова, и он сел.

— Саша, Саша, у нас проблема, — донесся до него голос Юли, — у девочки, которую мы хотим удочерить, искривление позвоночника, и врачи сказали, что у неё со временем будет горбик. Саша что делать? Мы можем отказаться. Сашенька, тебе решать. Я на всё согласна. Эта девочка мне уже, как родная.

Саша обнял Юлю:
— Ты знаешь. А ведь это, действительно, наш ребёнок. Твой и мой. И никто никогда не скажет, что мы её удочерили. Мы берём её, нам другой ребёнок не нужен. Засыпанную листьями могильную плиту мамы он нашёл сразу. С маленькой фотографии на Сашу смотрели добрые мамины глаза. Мама как-будто улыбалась. А Саша говорил ей, что у него появилась дочка. И что он благодарен маме за то, что она родила его таким, какой он есть — горбатым. Иначе он не встретил бы Юлю и у них не было бы ребёнка.
Своего ребёнка. И теперь он счастлив.