Провёл рабочую неделю в Северной Корее.
Даже глубоко симпатизирующий этой стране человек (вроде меня) неизбежно попадает под ошеломительный массив либерально-буржуазной дезинформации, касающейся КНДР. Вроде и книги толковые читаешь по истории КНДР, и следишь за разумными новостями, которые поставляют мои товарищи, там бывающие, а всё равно опасаешься: вдруг выйдешь из самолёта, а там воронки, граждане крадутся вдоль стен, бараки, над бараками портреты вождей и всё в колючей проволоке.
Из всего этого списка, скажу сразу, на месте обнаружились только портреты вождей. Да и то лишь на государственных зданиях. В остальном как минимум Пхеньян — замечательно ухоженный (абсолютная чистота везде и всюду — не чета парижским и римским помойкам), с новейшим аэропортом, с новейшими гостиницами, с прекрасными проспектами, с небоскрёбами город. И говорят, что он точно не единственный такой в КНДР.
Машин, конечно, меньше, чем в Москве (зато пробок и аварий нет совсем), но весь автотранспорт новый, летают самые разные джипы и пикапы, снуют вереницы отличных такси. До аэропорта от города — десять баксов. Значит, у людей (многих) есть деньги на такие поездки.
Автотранспорт в КНДР — как частный (меньшая часть), так и выданный государством. Машины и квартиры выделяются бесплатно — в первую очередь учёным, представителям искусства, пролетариям и крестьянам, успешно отработавшим на одном месте.
Скажем, едем мимо милейших домов с двухэтажными квартирами, спрашиваю: «А тут кто живёт?» А тут, говорят мне местные мои товарищи, почётные дворники, электрики, иные служащие.
Рестораны тут — мирового уровня (я бывал во всех лучших ресторанах практически всех европейских столиц и за океаном тоже и знаю, о чём говорю), персонал — сама обходительность, английский у них не как, скажем, в Индии, а вполне внятный и чёткий. Новый пивной бар (сам Ким Чен Ын открывал) натурально поразил самыми изысканными сортами пива. Пиво (ячменное и рисовое — будто из родника набранные) и водка (25 градусов, рисовая) у них свои. Я давно завязал с горячительными напитками: в наши годы похмелье настигает с трёх рюмок водки — но тут интерес победил. Короче, гарантирую: здесь можно выпить местной водки с пивом (они так любят — как русские, мешать) не много, а очень много. А с утра проснёшься свежий, чистый и ясный, как это самое рисовое пиво.
В ресторане местная «девочковая» группа сыграла ошеломительный концерт на таком уровне мастерства, что первые 15 минут я реально подозревал подвох: так играть вообще невозможно. Сел в итоге в упор к гитаристке с акустической гитарой, саксофонистке и баянистке и со стыдом признался себе: я слышу самый честный в мире живой звук.
Пели вперемежку американские каверы, советские песни. А потом как дали «На передовой» Чичериной/Бобунца! Да так, что у меня слёзы (совершенно трезвые) хлынули ручьём.
Девушки тут (многие) восхитительно красивы.
Мужчины строги и собранны.
Смартфоны у большинства — новых моделей. Интернет у них свой, врагов не читают. Сколько я ни смотрел, так и не увидел ни одного неопрятно одетого человека, ни одного нищего, пьяного или хоть какого-нибудь фрика. Тяжких преступлений в КНДР практически не совершают. На вопросы о наркомании или педофилии местные даже в самых доверительных беседах несколько раз переспрашивают: «А что это такое?» Когда наконец понимают, снова переспрашивают: «А почему это, собственно, должно быть?»
Женятся здесь в 25—29 лет. Разводы составляют 2—3%. Детей в случае разводов чаще оставляют с отцами.
Русский язык здесь изучают очень многие. Был в местном вузе, заглянул на урок русского: огромная аудитория — битком. Говорят по-русски бегло, практически без акцента. К России относятся с подчёркнутым уважением.
Первым делом по приезде мы со товарищи (нас было трое: ветеран — офицер СВО, проректор — по совместительству донбасский волонтёр и я) отправились помолиться.
Северная Корея, как и Китай, не слишком религиозная страна — или, сформулируем иначе, религиозная по-своему. Так или иначе, здесь имеет место мощнейший культ предков и система сложных традиционных верований, устоявшаяся в нации.
Что до собственно религии, северокорейские вожди, продолжающие строительство социализма, с ней не борются, но и не пропагандируют её. В Северной Корее есть буддийские храмы. И главное, в центре Пхеньяна… стоит чудесный православный храм Животворящей Троицы.
Я познакомился с местным батюшкой: добрейший и приветливый человек. На самом видном месте в храме — икона, подаренная Владимиром Путиным. Службы проходят каждое воскресенье.
Потом уже, на улице, спросил у знающих людей:
— А батюшка — член партии?
— Конечно, — спокойно ответили мне.
Это нормально. Собственно, а что такого?
Влияние позднего сталинского СССР на эту страну, на её (в самом широком смысле) стиль — огромно. Это будто бы сталинский монументальный СССР образца 1953 года, который остановился во времени. Но остановился только в смысле стиля: из репродукторов реально доносятся по утрам корейские варианты духоподъёмных советских песен, дворцы пионеров здесь — это реально дворцы, поражающие воображение, милитаризированность общества предельно высока (девушки, безусловно, отдают предпочтение мужчинам, служившим в армии, но можно и не служить, имея на то веские причины).
Во всех остальных смыслах КНДР — страна новейших технологий, развивающаяся семимильными шагами. У них действительно одна из мощнейших армий в мире (1,5 млн при 25 млн населения), исключительно высокого уровня наука (собственная, мы давно им никак и ничем не помогали), в числе прочего позволяющая доставить ядерные заряды в любую точку США или Японии.
И американцы, и японцы об этом знают.
Никто и никогда не тронет эту страну.
Никто и никогда не посмеет диктовать ей свои условия.
Зависимость КНДР от Китая, как выяснилось, тоже в целом миф — эти страны сотрудничают и дружат, но нынешний Ким периодически принимает решения, которые категорически не нравятся Китаю. Однако и с этой стороны им никто ничего не скажет. Это одна из самых суверенных и самодостаточных стран на планете — вот что понимаешь с искренним удивлением и предельным уважением.