— … я смотрю, между деревьями девочка лет восьми идёт, смело так, уверенно, словно не в первый раз. Думал красная шапка на ней, а это она косы ярко рыжие вокруг головы обернула. А потом в дом к старухе шмыг, не поверил своим глазам! — воскликнул охотник. — Выходит, у старой ведьмы есть внучка?
— Похоже, что и дочка, — спокойно произнёс священник после недолгого молчания. — Слышал я, что частенько рыжеволосая девчонка из деревни одна в лес бегает, но не думал, что они связаны. Мать её, Берта, сейчас- вдова. Отец погиб, защищая город от набега этих безбожников, дикарей, помнишь, пять лет назад?
Охотник кивнул.
— Ульрих, добрый малый был, каждое воскресное утро посещал храм, исповеди его заслуживали скорее похвалы, а не наказания, — продолжил святой отец. — Жена его приходила редко, быстро молилась и так же быстро уходила, супруг всегда сетовал, что у неё слишком много дел.
Эмили росла шустрой, постоянно бегала в храме, то смеялась, то плакала или громко кричала, мешая прихожанам… я, грешным делом, попросил отца не приводить её на всю службу, поэтому она заходила на несколько минут, а потом её мать забирала ребёнка, и они покидали дом Господень.
В общем, знаю я эту семью. Они ещё не потеряны для Господа.
Ты, Курт, держи язык за зубами, следи, охраняй, если потребуется. Сам понимаешь, маленький ребёнок в лесу, где полно диких зверей, всякое может случиться. Ни в коем случае ни во что не вмешивайся, это дело церкви. Рассказывать обо всём будешь только мне, понял?
— Конечно, святой отец, как скажете, всё сделаю. А почему старуху не сожгли, как других ведьм?
— Я же сказал, это дело церкви, не могу тебя посвящать, но запомни, так надо. Ты понял?
— Да, святой отец.
Охотник, попрощавшись и поцеловав крест, вышел из храма.
Этим же вечером он отправился вслед за ребёнком в лес.
На поляне, не доходя до волчьего лога, до его слуха донёсся странный разговор.
— Ты к бабушке? — спрашивал грубый рычащий голос.
— Да, — отвечала девочка.
— Иди длинной дорогой.
— Хорошо!
Курт осторожно отодвинув закрывающую обзор ветку, взглянул на поляну и обомлел.
Огромный волк разговаривал с девочкой.
Малышка его не боялась, даже не удивлялась тому, что он с ней говорит.
«Какие же дети глупые, ничему её мать не научила», — подумал охотник, но доставать ружьё побоялся. Зверь мог кинуться на ребёнка, а ему велели оберегать девочку. А мог он броситься и на него самого. Такого огромного волка охотник отродясь не видел, к тому же, тут явно не обошлось без ведьмовства: обычно звери в этом лесу не имели привычки болтать с людьми.
Охотнику очень хотелось последовать за волком, убить его и вывесить шкуру возле своего дома, чтобы все знали, что он лучший. Такого огромного зверя не выслеживал никто из его приятелей в деревне, да что там в деревне, на сотни миль вокруг и то навряд ли. Но он обещал охранять Эмили. Волк, если он обитает в этом лесу, никуда не денется, его Курт может найти и позже.
Девочка спокойно дошла до дома бабушки.
Через несколько минут охотник заглянул в окно и ноги у него подкосились.
В кровати лежал волк, на голове у него был чепчик, а малышка (вот же глупая девчонка), как ни в чём не бывало ластилась к нему. Бабуси в домике не было.
«Не иначе, сожрал старуху, а теперь играет на сытый желудок, потом и ребёнка съест», — подумал Курт и потянулся к ружью.
В этот момент кто-то подошёл сзади и стукнул его камнем по голове.
Очнулся он недалеко от волчьего лога, в ужасе поняв, что это конец. Руки его были связаны, а над ним склонились двое волков: один огромный, тот самый, которого он видел в лесу, а второй маленький, ещё щенок, с ярко рыжей шерстью.
Это было последним, что он видел.
— Эмили, иди домой, сегодня я тебя учить не буду, у меня такой долгожданный гость, я его столько лет не видела.
Девочка кивнула и скрылась за дверью.
— Гантрам, я скучала.
— У моей внучки тоже волчья кровь?
— Да. Малышка, как и её мать, вынуждены охотиться по ночам, твоя кровь оказалась сильнее, чем мы думали. Берта хотя бы правильного цвета, а у Эмили волосы рыжие, как у меня, она — красный волк, такие у нас не водятся. Подрастёт — заберу её к себе.
— Зря ты мне не сказала, что родила дочь. Но, я всё равно догадывался с того самого дня, как её увидел. Красивая, на тебя очень похожа.
— Сам понимаешь, ты тогда ещё не был священником, я погубила бы нас всех.
— Спасибо тебе, любимая…
— Замолчи, лучше обними меня как прежде, я так скучала.
Он, горячо целуя, крепко прижал к себе женщину, которая на его глазах превращалась в молоденькую красавицу, такую, какой он её всегда помнил…