Снова звёздная пыль растекается по ладоням.
На траве след росы. Дело к августу, предположим.
Я сижу во дворе и смотрю, как в тумане тонет
То, что чудилось мне нерушимым и непреложным.
Пахнет южным теплом, терпкой зеленью и самшитом.
Бросив взгляд на луну, неожиданно замечаю —
Где небесная высь была холодом звёзд расшита,
То и дело шумят белоснежные крылья чаек.
Скрип качелей похож на мелодию с грампластинки.
Исчезает роса, мотылёк над ромашкой пляшет.
Вспоминаю, как мы вместе слушали песни Стинга
И тогда еще были влюблёнными до мурашек.
Все прошло, пролетело, умчалось с ветрами юга,
Что шумят в парусах кораблей, уходящих в нежность.
Ветер мягко целует забытый на крыше флюгер,
А над ним небосвод розоватым рассветом брезжит.
Нам не встретиться больше под реками звёздной пыли,
И вдвоём не стоять там, где волны луну качают.
Наша нежность прошла, корабли навсегда уплыли,
И осталась лишь соль на гранитных камнях причала.
Пусть же грусть будет светлой, как зарево над мостами,
Ведь любовь — это солнце, введённое нам под кожу,
И оно так давно в нашей памяти прорастало,
Что в рассветных лучах мы по-прежнему жить продолжим.
Если ты позабудешь, как много мы совершили,
И накроет весь мир покрывало из сонной комы,
Стинг споёт «August winds» из колонок твоей машины,
Возродив на щеке очертания губ знакомых