В одноразовом стакане
я смешаю пиво с водкой.
И к тебе, моя принцесса,
твердой подойду походкой.
Ты — такая-растакая!
Ты вина не пьешь, не куришь!
Дни и ночи я мечтаю:
вдруг меня на миг полюбишь?!
А-ах!
Тёлки любят хулиганов
и брутальных лысых мачо.
Я же — рыжий и лохматый —
вот такая незадача…
Я с утра пилю на скрипке,
на ночь Диккенса читаю.
Вместо вермута с текилой —
вечер с чаем коротаю.
Э-эх!
Я б убил сто тыщ драконов,
звезды бы достал и бросил,
только б на весну сменилась
в моем сердце злая осень!
Только б ты, моя принцесса,
мне с любовью улыбнулась,
по щеке — ладошкой нежно,
и дыханием коснулась…
У-ух!
С каждым я глотком храбрею,
«Ёршик» плещется в желудке…
Рядом лошадь бьет копытом —
«Росинант!» — звучит в рассудке.
Вдруг из каменного леса
покемонов вышла стая.
— «Я спасу тебя, принцесса!» —
На коня с мечом взлетаю.
И-и-хо!
Бой неравный завязался —
я один, а монстров куча!
Вправо, влево, вниз порхаю…
Хрясь! Бабах! Ох, ёпт!.. Я — круче!!!
Но коварен враг — подножка!
По земле качуся с матом,
И у ног любимой замер
я с тоской в глазах, ребята…
О-ох!
— «Ты прости, — шептали губы
в кровь разбитые асфальтом:
— Я твоей красы небесной
навсегда останусь скальдом.
Я не воин, и не рыцарь…
Просто бард, моя принцесса…»
Тут сознанье помутилось,
Пала сумрака завеса…
* * *
Кома? Бред? Могила? Карцер?
Таракан как слон бежит…
Мое тело, что медуза —
растеклося и лежит…
Подошел майор к решетке
и с усталостью спросил:
— «Ты зачем, дурила рыжий,
аниматоров избил?»
Упс…