Сделав кистью завершающий мазок, Карло, не глядя на только что написанное полотно, положил палитру на стол и подошел к окну. Отодвинув в сторону тяжелые шторы, он с наслаждением подставил лицо под теплые солнечные лучи, получая почти забытое удовольствие, которого лишил себя во время своего добровольного отшельничества. Пять, десять, двадцать минут он стоял, впитывая в себя живительный свет. Овеянное этими нежными, ласковыми лучами, чувство глубокого удовлетворения, приходящее к творческой личности после завершения произведения, усиливалось во сто крат. Тепло летнего утра, тишина на ещё не проснувшейся улице, мягкий ветерок — всё это предназначалось ему одному. Это награда. Первая награда за его труд, за бессонные ночи, проведённые за мольбертом, за муки творчества. Художник знал, что создал шедевр, с которым мало что могло сравниться. Теперь имя Карло Бартензи узнают по всей Италии, по всему миру, а не только во Флоренции. Да, это тоже было немало, но Милан, Рим, Париж… скоро и они должны лечь к его ногам.

Несколько раз за эти месяцы, ушедшие на написание полотна, к нему заходил его давний друг Санти, более известный всем просто как Рафаэль. Он же привел к нему натурщицу Виченцу, подружку своей обожаемой Форнарины. Только эти двое, да мальчик-слуга, видели как идет работа и рождается НЕЧТО. Карло нравилось показывать Рафаэлю все этапы создания картины, и он молча, но с видимым удовольствием ждал, пока тот наконец не находил в себе силы отвести взгляд от холста.

Они пили вино, обсуждали приносимые Рафаэлем новости, иногда спорили, но весело, по-дружески. Утром приходила Виченца, и до самого вечера она и Карло находились друг против друга, по разные стороны рождающегося полотна. Непринуждённо разговаривали, немного флиртовали, но Виченца перенесенная на картину, всегда интересовала Карло гораздо больше оригинала. Несколько раз она оставалась у него на ночь, но и тогда, сжимая её тело в объятиях, Карло представлял себе образ мадонны больше, чем находящегося рядом живого человека.

Однажды женщина, которой поначалу казалось, что всё это несколько больше, чем просто работа, перестала приходить. В целом картина была готова, и Карло работающий над экспозицией, звал её все реже. Несколько раз она приходила сама, и он тут же, совершенно по-будничному, просил одеть длинную тунику, чтобы войти в образ, но когда она не пришла, он этого даже не заметил. Будущее творение стало для него всем…