О времени кто-то спросит —
посмотришь и скажешь «восемь».
Художник рисует осень.
Поскольку и вправду — осень.
Ты веришь часам и числам, не внемлешь народным массам, и прежним наполнен смыслом закон бутерброда с маслом. И можно, что хочешь делать, за ветви деревья дёргать, но к месяцу номер девять погода добавит дёготь. Но — осень. На самом деле. Читая её скрижали, ты думаешь — неужели их всё ещё не ужали.
И ты наступаешь в лужи, бормочешь под нос «о Боже», а дальше всё будет хуже, но это случится позже. От Стрелки до Эрмитажа, надеждой себя не теша, идёшь ты одна, всё та же, и мысли твои всё те же. И ты познаёшь эпоху — ни пуха тебе /ни праха/, а дальше всё буде плохо, спасибо, что хоть не плаха.
И ты наступаешь в лужи, себе показавшись младше, но дальше всё будет лучше, так, солнце моё, не плачь же. Прими без тоски и злости, что нет абсолютных истин, что кто-то кидает кости, а кто-то терзает кисти. Ты можешь всегда быть выше заваренной этой каши, тем более, город с крыши и вправду намного краше.