Всё есть в тебе и солнце, и его закат. Ты соткана, как башней охраняема, из ажурных, черных баррикад. В тебе манящих звезд парад, раскаты грома и состоящий взгляд из молний, муар вуали. Ты приторна, как кофе натощак, с фарфоровой кожей с оттенком се ля ви… Я сколько жил, слышал легенды о тебе, но даже не мечтал к легенде прикоснуться. Где ты и я на выдохе «одно». Распуская чувства только в полночь и погибаем, как Кадупуллус, под рассвет. Среди ветвистых, выбеленных колонн, тянущихся над нашими телами своими ментоловыми ветками. Где мы, теряемся во времени, пространстве… В тебе все есть, мой пилигрим. Ты врываешься в сознание, срывая все запреты тончайшей нежностью, что струится с твоих рук. Я вырываю с корнями, все ажурные, что подобно колючей проволоки, тебя охраняют, чтобы только услышать «мой». Я разукрашиваю небо для тебя, сотней филиппинских, редчайших цветов, где ты величественнее, чем флорентийца Боттичелли. Я рисую немыслимое, живопись без времени и пространства. В тебе, есть всё и солнце, и его закат. Приторность, которая подобна кофе. В тебе, дороговизна фарфора. В тебе, вся нежность мира, что уменьшается на кончиках гладких пальцев. В тебе, моя религия. Ты для меня, почти икона. Моя, ожившая легенда.