…Когда Даше исполнилось пять лет, Лиза решила, что может изменить дочь. Она записала ее во все мыслимые кружки — рисование, танцы, музыка, общее развитие. Лиза не давала Даше продыху — посадила ее на диету, водила по врачам и психологам. Даша стала плаксивой и плохо спала. Поскольку Лиза лишила ее хлеба, картошки, конфет и перекусов, Даша начала грызть ногти и сдирать заусенцы. Лиза мазала ей ногти горчицей, зеленкой, но ничего не помогало. Даша похудела, осунулась, плакала по пустякам и не слушалась. На праздники Даша уезжала к бабушке и возвращалась толстой, спокойной, отупевшей от мультиков и булок. Лиза продолжала бороться — с собой, дочерью, со свекровью, с психологами и собственным мужем. Рому она уже ненавидела и тянула, тянула Дашу. И, надо признать, Лизины усилия не прошли даром — Даша стала похожа на мать. Не внешне, конечно. У девочки появились Лизины интонации, Лизина манерность и некоторая заносчивость.
Полина прекрасно помнила, как после долгого перерывала зашла проведать подругу и заглянула в комнату Даши. Той было уже восемь — второй класс.
— Ой, — замерла Полина в восторге, — у тебя такая красивая комната. Как у принцессы!
— Это стиль прованс, — копируя мать, ответила сквозь губу Даша.
— Что ты делаешь? — поинтересовалась Полина у девочки.
— Сочиняю музыку на стихи Хармса, что же еще? — ответила Даша, так и не повернувшись к гостье лицом.
Позже Даша вышла из комнаты и пришла на кухню, совмещенную со столовой.
— Тебе нельзя, — отрезала Лиза, увидев, как дочь достает тарелку, чтобы положить себе мясное рагу. — Могу предложить тебе салат.
Даша тогда дернула плечом — жест матери, — грохнула тарелку в раковину и молча ушла к себе в комнату.
— Да ладно тебе, пусть поест, — вступился за дочь Рома.
— Нет, она не будет есть на ночь, — отрезала Лиза. Полина отметила и злость в голосе, и презрение, и бешеное, уже нескрываемое раздражение. Рома ужинал, уткнувшись в экран ноутбука.
— Пожалуйста, убери компьютер со стола, — тихо, с плохо скрываемой яростью сказала Лиза. Рома убрал компьютер…