…Мы возвращались в Москву. Мама еле-еле достала билеты. Уже собранные, на чемоданах, застыли на пороге.
— Сейчас, две минутки, кофейку глотну, а то не стою, — сказала мама, глядя на часы, — успеем.
— Мама, мама! Мы же опоздаем, — тормошила ее я.
Мама застыла над чашкой.
— Что-то мне нехорошо, — пожаловалась она, — форточку открой. Сейчас уже поедем.
Мама поставила чашку в мойку, случайно перевернув ее на блюдце.
— Я еще посижу пять минут, — сказала мама.
— Мы опоздаем, — ныла я.
— Не могу. Еще две минутки…
Мы попали в снежную бурю и приехали в аэропорт на пятьдесят минут позже. На наш самолет опоздали. Следующий рейс, на который уже все билеты были выкуплены, — через неделю. Мама упала в кресло.
— Сейчас согреемся и поедем домой. — Она была совершенно спокойна.
Мы вернулись домой. Мама бросила сумки и легла спать. Через час в квартиру ворвалась женщина, через которую она доставала билеты.
— Вы? Здесь? Как? Слава Богу! — закричала женщина и села, тяжело дыша, в прихожей, разрывая на груди пуховый платок, чтобы отдышаться.
Самолет, который улетел без нас, попал в снежную бурю и разбился. Никто не выжил.
Уже поздно вечером я заплакала.
— Что ты? — подошла мама.
— Мне страшно. Мы ведь могли умереть!
— Нет, не могли. Ты в рубашке родилась.
— Это как?
— Так. Все будет хорошо. Ты будешь счастлива. Рубашка тебя сбережет…