2 февраля 1940 года «доблестные чекисты» расстреляли одарённого и знаменитого театрального режиссёра Всеволода Мейерхольда. Мой покойный родитель Виктор Ардов был с ним знаком, поскольку в 20-х годах работал в его театре, а после войны написал о нём воспоминания. И я хочу предложить читателям отрывки из этого текста.

«В Мейерхольде всегда жило стремление удивить людей, разыграть, совершить нечто противоположное тому, что от него ждут. Несколько мемуаристов, например, отмечают, что в подъезде, где жил Мейерхольд, на площадке были рядом две двери. На одной были укреплены табличка с именем Мастера и звонок. Естественно, все обращались лицом к этой двери и нажимали кнопку звонка. Но Мейерхольд появлялся из другой двери и очень радовался, если это поражало посетителя».
«Готовясь поставить «Гамлета», Мейерхольд рассказывал о своих замыслах людям, которым доверял. И однажды заметил при этом: «Критики придут поглядеть, как Мейерхольд поставил монолог «Быть или не быть?» Будут ждать: «Как? Как? Как?» А я придумал как…» «Как же, Всеволод Эмильевич?» «Вычеркну!»

Или, обсуждая на репетиции так и неосуществлённый спектакль «Дом, где разбиваются сердца» (пьеса Б. Шоу), Мастер расфантазировался: «Хорошо бы на сцену поставить живого слона… Мимо проходит, допустим, артистка Демидова, а слон её ласково берёт за ухо…» При этих словах Всеволод Эмильевич в действительности дотронулся до уха этой артистки, которая сидела рядом с ним. Раздался общий смех. И, довольный, Мейерхольд заключил: «А критики потом долго будут разгадывать, что хотел сказать Мейерхольд этим слоном».

Не могу не привести ещё один эпизод, может быть, самый забавный в этом ряду. Летом 22-го года в театре «Кривой Джимми» — был в те дни театр миниатюр с таким названием - главный режиссёр (он же автор) А. Г. Алексеев дал цикл своих пародий на тему «Как кто поставил бы «Женитьбу» Гоголя». Пародии были удивительно похожи на оригиналы. А эвентуальную постановку «Женитьбы» Мейерхольдом Алексеев снабдил такой деталью: на сцене без занавеса и без кулис (как оно и в самом деле было тогда у Мейерхольда) вместо мебели стояли две клетки: в одной кудахтали живые куры, а в другой возились и кукарекали изредка петухи. Зрители много смеялись над этой деталью… При встрече с Мейерхольдом я поведал Мастеру, что вот, мол, в пародии на него выведены на сцене живые птицы. Ответ Мейерхольда был поразительным. «Вот сволочи, — сказал он, — опередили меня! Я и сам хотел вывести на сцену живых кур…»
Николай Робертович Эрдман, один из любимых Мейерхольдом драматургов, автор пьес «Мандат» и «Самоубийца», рассказывал, как Мастер поучал его необходимости держать в строгом секрете свои творческие замыслы. В пример Всеволод Эмильевич приводил композитора Николая Метнера. Когда Мейерхольд пришёл к нему, чтобы ознакомиться с музыкой, написанной для Мариинского театра, тот сперва запер дверь на ключ, затем опустил на окнах шторы, потом крадущейся походкой подошёл к роялю и осторожно отпер ключом крышку над клавиатурой… После чего композитор шёпотом произнёс: «Музыка начинается вот с этой ноты…» Едва слышно прозвучало «ля», и Метнер поспешно закрыл крышку. «Вот так надо беречь творческие тайны», — говорил Эрдману Мейерхольд.