…- Теть Оль, можно я к вам приеду, — позвонил Гоша моей маме.
— Зачем? — Мама, как всегда, была завалена работой.
— Я это… хочу вам… девушку… в общем… показать… как она… вам… я… у меня же… папа…
Гоша привел Наташу.
Мама без особой радости накрыла на стол. Она держала слово, данное Александру Марковичу, — «присмотреть» за Гошей.
Все расселись.
— А Наташа ремонт начала делать, — сообщил Гоша, — обои вот решили поменять… И пол тоже…
Мама сидела, сдвинув брови. Гоша нервничал, не зная, как реагировать.
— Слушайте, — вдруг очнулась мама, — а поживите здесь неделю? А то мне Машку не с кем оставить. А у меня командировка.

С кем меня только не оставляли… У мамы были дежурства или командировки. А садик вечно был закрыт на карантин.
Чаще всего со мной сидела мамина знакомая — горбатая лилипутка Ирочка. Она была ненамного выше меня, и я любила кататься у нее на горбу. Она лихо забрасывала меня на спину, кричала «иго-го» и скакала по комнате. Только просила: «Отпусти горб, держись за шею». Кстати, я ее считала красивейшей из женщин и очень хотела быть на нее похожей.
Однажды я потеряла любимую игрушку — маленькую собачку. Искала везде. Плакала горько и безутешно.
— Не плачь, — сказала Ирочка, — сейчас найдем.
Она села в углу комнаты и прошептала:
— Поиграй, поиграй и отдай.
— А ты кому говоришь? — спросила я.
— Домовому, — ответила Ирочка.
Вечером я нашла свою собачку на своей кровати за подушкой, хотя днем переворошила все — ее там не было. После этого случая я специально прятала вещи, чтобы Ирочка опять позвала домового. Я думала, что увижу его.
А однажды мама отдала меня «напрокат» своему другу дяде Леше, а сама уехала. Дядя Леша делил имущество бабки-покойницы, на которое претендовали еще трое родственников. Дядя Леша хотел обойтись мировым соглашением и играл роль отца-одиночки, а меня демонстрировал в качестве «дочки». Я была симпатичной девочкой, с косичками, бантиками, большими влажными глазами, как у подбитой лани (выражение дяди Леши). Дядя Леша рассказывал родственницам о том, как умерла его (мифическая) жена и он остался один с дочкой на руках и как ему тяжело и как он меня любит и больше никогда не женится. У меня слезные каналы расположены близко, а воображение хорошее, и в этот момент я начинала вполне натурально рыдать, представляя себе умершую маму и дядю Лешу в роли папы. Родственницы кинулись меня успокаивать и отдали спорное имущество дяде Леше. Даже свое предлагали, но он благородно отказался.
— Слушай, Ольга, давай этот способ возьмем на вооружение, — кричал маме дядя Леша, — ты не представляешь! Пять минут, и все рыдают, все счастливы. Я до этого четыре месяца с ними бодягу разводил. Надо Машку использовать. Гениальная актриса. Комиссаржевская! Как она рыдала натурально!..