Дарья почти закончила готовить, когда в чертоги кухни вкатилось нечто похожее на странное солнышко, ну или на тощее золотое кольцо с пальца великана.
Дракончик, не понимавший, что теперь он в новом обличии, по кошачьей привычке, подошёл к ней и, хрипло мяукнув, потёрся о ногу, выпрашивая котлету.
Даша улыбнулась.
— Скажи «дай, пожалуйста», ты теперь говорить можешь.
Вместо этого он снова хрипло мяукнул и попытался добраться до котлет, карабкаясь по её ноге.
Девушка аккуратно сняла его со своей ноги и поставила на пол.
— Подожди немного, скоро все будем кушать.
— Дай, — полу мяукнул, полу гавкнул дракон отвратительным хрипло дребезжащим голосом, отчего плюхнулся попой на пол, очевидно, не ожидая от себя такого почти человеческого высказывания.
Девушка тихонько засмеялась, потом наклонилась и погладила его.
— Вот видишь, получилось. Потренируешься, будешь разговаривать, как все остальные, да и голос исправится. Не придётся выпрашивать еду до хрипоты, а значит, говорить станешь красиво, не так ужасно, как сейчас.
Мурзик сидел на полу, пытаясь сообразить, отчего это он стал понимать, о чём говорят люди. Но думалось плохо, ведь хозяйка начала перекладывать котлеты со сковороды на тарелку.
Он не помнил, как это случилось, но неожиданно для себя, поднялся в воздух и оказался зависшим на высоте около метра, между девушкой и столом, где на тарелках красиво лежали румяные котлетки.
— Генрих, — крикнула Даша, перехватив Мурзу на лету, — возьми его, попробуй объяснить, как нужно себя вести, а то я не могу накрывать на стол и ловить его по всей кухне одновременно.
Чёрный дракон с недовольным видом унёс глупого малыша в комнату, по дороге поясняя, что волноваться не нужно, его обязательно накормят, а летать по квартире и хватать лапами горячие котлеты запрещено.