«ТРАВНИКИ»
Все чада Творца им без меры возлюблены:
Рабы и цари, домоседы и странники.
В военное время, под городом Люблином,
Был выстроен лагерь с названием «Травники».

На Родине Гёте, Бетховена, Дюрера
Давно шла отвратная фантасмагория,
И дьявол имел положенье рейхсфюрера
На радость друзьям — миллионам на горе.

Война же достигла зловещей динамики —
Спешила шагами, как молнии, скорыми,
И молча шли насмерть советские армии,
И ужас парил над родными просторами.

О, чада Творца, несказанно прекрасные
В своей человечьей незыблемой сути!
Но самое подлое, низкое, грязное
Есть также в поддавшихся дьяволу людях.

И дьявола спутники, пленники, данники,
Презрев человечьего духа величие,
По воле бесовской заполнили «Травники»
И вмиг поменяли людское обличие.

На трупах клялись вурдалаки с вампирами
Славянских — еврейских с особым старанием,
И сущие демоны стали кумирами,
И боль растеклась по азам мироздания.

И в прах обратились исконные принципы,
И братья охотно глумились над братьями,
И лавры делили подонки с убийцами,
И кровь заливала восходы с закатами.

Сравнился палач с виртуозом достоинством,
Триумф разделили маньяк и ничтожество,
И мрачного ада зловещее воинство
Явило собою великое множество.

Но всё же народы повязаны узами
Свободы и братства, угасшими жизнями:
В черёд свой братались с войсками союзными
Советские роты, полки и дивизии.

И в новую фазу вступила история,
И пали, с крестами, знамёна нацистские,
И практика счастья, а с ней и теория,
Сроднились, как сёстры, любимые, близкие.

Все чада Творца им без меры возлюблены:
Рабы и цари, домоседы и странники.
Стоит городок под улыбчивым Люблином,
Что в Польше, с названием ласковым Травники.

Но слышатся под благодатною почвою
Какие-то крики и плачи со стонами,
И можно увидеть, ночами, воочию,
Как жертвы бредут с палачами колоннами.