Утопи меня в ванной,
Задуши меня ночью,
Убеди меня сдаться,
Быть с тобою нарочно.
Разожги мои мысли,
Разврати мою душу,
Оставаясь на веки,
Приручи меня силою.
Будь то нежен,
То груб со мной,
Разорви меня в клочья.
Не жалей ни мгновения,
Оставаясь со мною.
Обещай мучить до смерти,
… показать весь текст …

Прежде, чем уйти из этой жизни,
Я в усмерть напьюсь…
И молча, тихо ей улыбнусь.

Как живешь ты с этой больной душой?
Как она вмещает всю эту боль?
Этот странный холод в тебе нашел
новое пристанище… Шансов — ноль…

Устремиться птицей тебе вперед,
двигаться, преград не страшась в пути,
лишь бы не о скалы, да не об лед.
Сердце будто в клетке, будто бы взаперти.

Ты ж сама себя заточила в плен,
лабиринт возвысила до небес,
круг замкнула из этих высоких стен
Ну скажи, какой тебе интерес
… показать весь текст …

Отчаянье не разбирается в религии.

Как хрупка и ранима наша Душа …
А мы ведём себя иногда, как варвары —
лжём, грешим, убиваем … забывая о том,
что с каждым разом расщепляем её на мелкие кусочки,
успокаивая себя тем, что у нас есть ещё время покаяться,
всё исправить, всё починить … А Душа медленно и мучительно умирает —
иногда раньше нас, оставляя внутри Пустоту … Отчаяние … Безнадёжность …

Снова вечер и душу в клочья
Рвет тоска вопиющая вновь.
Сердце снова отчаянно хочет
Из себя выдрать с корнем любовь.
В горле ком, слезы душат безбожно,
Меланхолия тянет ко дну,
Я отчаянье чувствую кожей
До того как под утро усну.
Ну, а днем будет все, как обычно:
Будни память утопят в заботах,
Одиночество стало привычным
Нахожу утешенье в работе.

Отчаиваться нельзя.
Есть ещё старость!!!

Я буду скучать по тебе еще два столетия
И слушать шаги поутру у себя за спиной,
И в ящиках робко искать от тебя известия,
Где адрес почтовый написан твоею рукой…

Я буду скучать по тебе… да уже скучается…
И слушать, и думать… и сотни искать причин…
Уходят ведь многие, только не возвращаются
Одни из тех нужных и самых любимых мужчин.

Я буду листать наши фото, открытки старые —
И каждая карточка ранит, как ржавый патрон.
Скучаю… скучаю… скучаю, как дети малые…
Согрей его, осень. Волнуюсь, здоров ли он…
… показать весь текст …

Отчаявшийся отец назвал восьмую дочь ИБРАГИМОМ и отдал в секцию БОРЬБЫ.
&

«Забубённая головушка», лбом куёт.

Эх, одиночество круглое
Не посулю никому…

Мой ангел хранитель, я снова устала. Подставь мне плече чтобы я не упала. Иначе упав, не смогу уж подняться. Нет сил никаких, так устала скитаться. Мне б плакать на взрыд… а я не могу… Проклясть бы… да жалко свою мне судьбу… а жалко за то, что нет в жизни мужчины, что выдержит рядом жизни рутину. Чтоб просто обнял и прижав прошептал «Я рядом любимая… Ты засыпай»…

За что? Как боль, как вздох, как стон…
Всё в жизни так, как будто не со мною.
Сегодня снова ночь и снова страшный сон,
Наполненный тоской, печалью, болью.
Нет хватит! Не хватает сил
И жизнь ты начисто уже не перепишешь.
Как страшно когда белый свет не мил.
О Господи! Лишь ты один всё слышишь…
Всё происходит как не наяву.
О чём мечтал — всё не имеет смысла.
Мечтал, что завтра заново начну.
Что я избавлюсь от ненужных мыслей.
Наступит как-то переломный день
И всё пойдёт как по иному кругу.
… показать весь текст …

Отчаянье и безнадежность как океанские волны не дают
Вырваться за пределы своего острова пока ты используешь только весла, а значит только свою силу, узнав же секрет паруса ты сможешь использовать вдохновение ветра и стать уже не собой, а слиться с чем-то высшим, открывающим тебе весь
Океан.

Жизнь невозможно уберечь от грусти, но не доводите её до отчаяния.

Спасение милой птичкой садится на пик нашего отчаяния, как словно само искало спасение от полёта.

Язык до Киева доведёт, а равнодушное молчание до отчаяния.

Полагаю, отчаяние — наивысшая ступень предела расстройства нормального человека.

Ничто так не сильно, как отчаяние

И потом в нем случилась органическая катастрофа: сила любви, энергия сердца хлынула в мозг, расперла череп и образовала мозг невиданной, невозможной, неимоверной мощи. Но ничего не изменилось — только любовь стала мыслью, и мысль в ненависти и отчаянии истребляла тот мир, где невозможно то, что единственно нужно человеку, — душа другого человека.