Первый снег — зимы робкая проба пера, —
мастера вьюжно-морозного жанра.

Широта горизонта и глубина любви
лучше просматривается с вершины разлуки, с её высоты.
Увидеть можно иль её закат на мелководье,
или же она в зените, полноводна,
всегда чиста, что даже не увидеть её дна;
и не измерить — только верить.

это какой-то дурацкий квест —
поиск причины и логики чувств.
я на тебе поставила крест,
а он обернулся знаком «плюс»…

Здравствуй, дорогой! Это я, твоя малость фригидная девушка. И не надо с грустью вздыхать, что раньше такого не было. Объясняю.

Раньше мы не жили вместе и не виделись каждый день. Следовательно, и секс у нас случался реже. А теперь мои поздравления: да, у тебя есть ежедневный доступ к телу. Кто ж виноват, что ежедневные потрахушки тоже приедаются, превращаясь в рутину?

Положим, тебе для начала процесса надо возбудиться — иначе никак. Почему ты считаешь, что мне в принципе без разницы? Ах, раньш…
… показать весь текст …

Когда я говорю — Люблю тебя. Я подразумеваю… Как заебала эта жизнь, в её таком виде. Эти мелкие душонки, мнящие о себе невесть что. Эти людишки, добившиеся всего в жизни, уверенные в том, что это проявление силы их характера и упивающиеся этим достоинством. Хотя это никакое не достоинство, а как раз доказательство закомплексованности, стереотипности мышления и тупо страх выглядеть хуже на фоне остальных. Космосси… это же так очевидно… Как в раздевалке. Телевизор. Интернет. Фильмы. Мамы эти. Тряс…
… показать весь текст …

Нам не понять друг друга.
И время не виновато.
Я за пределами круга,
В котором жилось когда-то.
Движется властью ветра
Судьбинного мой автобус.
И миллион километров
Отдаст под колёса глобус.

Заметил, что не в каждой музыке, пусть безумно красивой, безупречной, профессионально сделанной, есть. Есть что-то. Что-то, вот то что до конца. Такое как у Маяковского, у Бреля, у Кобейна, у Цоя, у Боуи. У Насти, Бутусова, Агаты Кристи. Ай, можно долго перечислять, начиная чотрт знает откудова. От Баха как минимум. За Да Винчи я уж молчу. А кто там был до него, нам не особо рассказывали.
Такое что-то вот. Что вот если даже я остался жив — я умер. Смешно звучит, конеш. Но жить-то надо. Такое вот есть, дурацкое правило.

Идёшь вдоль рельсов. вдоль дороги.
Летит корабль воздушный за тобою. И в сантиметре просвистел автобус
От виска. А белый парус — надут судьбою.
Не время и не место и мечтать. и умирать.
Иди, иди, переходя дорогу смело, Ты не сегодня улетишь в века.
На корабле — твой дом, там тихо всё и бело.
Летит, летит между мелодий и удач.
Парит, как шар безвременья сквозь годы.
Заблудших душ пристанище. Не плачь.
Оранжевые облака смогли изобразить его.
Вот видишь. Но прогрел трамвай
По улице не серой и не белой. По жизни,
А душа… от тела не отделена ещё.
Давай живи. Живи ещё давай.

Разочарованный месяц, недавно бывший луной,
небрежно, невзначай диктует свой настрой.
То блистая звонко в угаре ночи,
то прячась юрко за проседью лесов,
заколдовать меня он, видно, хочет
до тучи в сердце, до вещих снов.
В том сне, на горизонте призрачной мечты,
навстречу мне идёшь, торопишься ты…
по краешку атласно-синего неба.
Твой шёлковый шарф в арпеджио арф
вплетается нежно дугой белоснежной.
Арфы воркуют Сердце тоскует.
Ну, а вдруг — ты не мой, мечты герой?..

Сон в тёплой ночи.
Жасминовый мрак.
Вкрадчивый ветерок
разметал кружева окна.
Влюблённая в жасмин луна
колдует сквозь серебряные облака,
укрыв мои печали вуалью тумана.
Сплю… Как ни странно.

Плачу третьи сутки,
Осталось пол минутки.
Вот и улыбка.
Получилось это
Оттого, что слёз больше нету.
Печаль зыбка…
Даль разбита на полосы смелые.
Да и нет, чёрные и белые,
А вышло — серо.
Закрывает балаган
Лишней жизни капкан,
Мишень — вера.

По палым листьям вдаль уходит осень,
меж них видны уж белые следы зимы.
О чём мы напоследок осень просим? -
Ты не забудь, нам бабье лето через год верни!

Идёт парад безмолвных серых дней.
И слепнет память, погасив весну звёзд.
Не нарушай наш сон, не плачь сильней,
Чем шелест трав, ты, майский ветер, страж грёз.
Забытый вздох. Неяркий свет. Лучи глаз.
Мы собираем непохожих лун бред.
Вот ветер зарыдал, вновь покидая нас.
Там, за домами — чей там стон? И чей свет?

-Как тебя зовут?
-Как Колю.
-Как какого Колю?
-Любого Колю.

К чему же разрушать мосты,
связующие нас друг с другом?..
Ведь это — истинный шедевр
духовной архитектуры.
Не лучше ли заранее
запроектировать их разводными?..
Развёл — и связи нет.
И вроде бы уж меж собою не чужие.
Ведь были состыковки, совпаденья? -
Были,. были.

Освободи меня. Забудь. истраться наобум.
Замёрзнет небо. Долгий путь мне предрешён за ум.

Укол под сердце нестерпим. Да будет даль чиста.
Постом неправедным раним, лежит поток во льдах.
Как тяжко телу лечь во тьму. Ты — мой последний Б-г.
Мной не хвались ты, не пойму. Никто понять не смог.
Какими тесными тогда покажутся леса.
Не поплывёт цветок туда, где рвутся небеса.
Истают слёзы всех ручьёв. Мне суть во льдах искать.
Я без тебя — ну, так — ничьё. Теряю быстро власть.
Какими тёплыми всегда бывали вечера.
Для яда закипит вода. Упасть пришла пора.
… показать весь текст …

К немногим опыт жизни приходит в мантии мудрости;
к иным — в обносках глупости.

Курю на балконе.
Муж с женой. Наверное.
Зовут.
Йорик!
Йоорик!
Йорик, Йорик, Йоорик!
Собаку, наверное.
Не сына же…
Надеюсь.

Ты наполнял мою душу ядом,
Я забирала, веря: тебе станет легче,
Но, оказалось, яд ты любишь, тебе так надо,
Помочь тебе могут лишь жесткие речи.
Но я не скажу — другие найдутся,
Душу сожгут, зачистив от пакости,
Моя же душа вновь горит, но не жжется,
Её удел — доставлять радости))

«Привыкли женщин вперёд пропускать, грудью на амбразуру"-так сказала женщина — мужчине, давшему ей возможность зайти в магазин первой.