так закалялись цепи и, может, сталь:
в майские грозы и северное сиянье,
льды и вулканы, время и расстоянье,
боль и надежда, встреча и расставанье…
знаешь,
я — сбитый в воздухе дирижабль.
знаешь,
я — заблудившийся самолёт,
сброшенный диверсантом со всех радаров,
преданный не за что-то, а просто даром,
выданный артиллерии под удары…
кто же дарёной лошади
смотрит в рот?