Рождественское сочиво, кутья,
обла’тки с медом, ячневый дидух
в углу стола, а где-то полынья
на озере живой водой струится.
Благую весть деревни, города
ждут словно Божью милость, и пастух
сгоняет стадо в хлев, когда звезда
взойдет над ним, как вдруг засеребрится
уснувшая тайга. Лишь слабый отзвук
вечерней литургии песнопенья
раздастся в тишине, и все вокруг
сольется в полифонию свершений: