Он о ней беспокоится: «Ела ли? Поспала?»
И у них на двоих все вылазки и дела.
Но однажды чашка падает со стола
И с ухмылкой молнии ночь вторгается грозовая,
До рассвета сентябрьский дождь штурмуют трамваи
Влажно-мятый шёлк разрезая напополам.
А с утра он замкнут. На кухне сидит один.
Сердце в оспинах, запертое на карантин
Права голоса лишено.
«Я решил, прости.
Ты ведь чувствуешь, что-то не клеится, как ни бейся?..»
Бесконечного одиночества рельсы, рельсы
Убегают в её ямочку на груди.
И она кивае…