У памятника:
— Ай, какой красивый армянин! Совсем молодой умер!
— Ну что вы, это же Пушкин, русский поэт!
— Какой Пушкин, какой русский?! Не видишь — надпись:
ГАЗОН ЗАСЕЯН

Армяне — это народ, который умеет хранить в веках и передавать из поколения в поколение святое уважение к рукописной, а подчас и кровью написанной книге. Это огромный показатель культуры и веское свидетельство высокой любви к своим истокам.

Плавают в бассейне армянин и две русские женщины, они не друзья просто знакомые.
Армянин решил пошутить и обнимает одну сзади за талию. Женщина повернулась, удивилась, но ничего ему не сказала и поплыла дальше
Армянин вылезает из воды: «- Вот что значит хорошая страна, сейчас бы в Европе заяву на меня накатали за такую шутку, а тут просто улыбнулась».

Тёща моя армянка, но внешне похожа на русскую. Много лет живёт в Москве. Однажды мы с женой забежали к ней на работу. Когда ушли, одна из сотрудниц удивилась:
— Мариночка, у тебя что, зять из чёрных?!

Тибор Каройи — мой хороший друг из Венгрии. Однажды во время беседы онлайн я послал ему известные строчки американского писателя армянского происхождения Уильяма Сарояна: «Хотел бы я видеть, найдётся ли на свете сила, которая бы уничтожила этот народ, это маленькое племя незначительных людей, чьи войны все окончены и проиграны, чьи строения разрушены, чья литература не прочитана, музыка не услышана и чьи молитвы оставлены без ответа. Вперёд, уничтожайте армянский народ! Посмотрите, удастся ли вам это сделать. Гоните их в пустыню без хлеба и воды. Сожгите их дома и церкви. А потом посмотрите, не будут ли они вновь смеяться, петь и молиться, и когда двое из них встретятся где-нибудь на земле, посмотрите, не создадут ли они новую Армению!».
Не уловив горестного сарказма автора, потрясённый Тибор спросил:
— Какая сволочь это написала?

Мой приятель из Владивостока как-то говорит:
— Ашот, вот скажи мне, пожалуйста, почему армяне в разговоре постоянно клянутся отцом?
Приятель был прав — эта странная привычка всегда меня раздражала. Но я решил немного повеселиться.
— С чего ты взял? Нет такого явления.
— Да как же нет? Я часто это слышу.
— Нет такого. Отцом клянусь!

Мне было около 40, когда прочитал «Папа, ты спятил» Уильяма Сарояна. И сам восторженно спятил от одного названия. Весной 1979 года классика занесло на древнюю родину, а проездом в Питер.
Звонит Галя Силина, собкор «Литературки», бывшая судовая буфетчица и в силу этого мой корешок. Говорит, что вечерком привезёт Уильяма ко мне на фуршет, знаменитость хочет изучить быт советского писателя средней руки.
Жил я тогда один. Купил водяры, вина, закуску, утку и килограмм кислой капусты с клюквой. Зама…
… показать весь текст …

В ноябре 2019 года мы с Левоном Ароняном поехали в Калькутту, где он участвовал в очередном этапе Grand Chess Tour. Турнир был по быстрым шахматам и блицу, поэтому длился всего пять дней.
Улетали мы из Индии разными путями. У Левона был маршрут Калькутта — Доха — Берлин, а у меня Калькутта — Дели — Москва — Ереван.
В самолёте на пути в Москву рядом со мной сидел толстый индус. Как только мы взлетели, он на английском спросил:
— По каким делам были в Индии?
— Шахматный турнир, — ответил я.
Индус…
… показать весь текст …

Конечно, гении принадлежат всему человечеству, и таланты лучше всего вызревают на почве, сдобренной многими народами. А потому, если в вашем присутствии знакомый армянин начнёт перечислять имена ещё более знакомых армян, например генералиссимуса Александра Суворова или мариниста Ивана Айвазовского, не надо презрительно щуриться: всё равно от вашей неосведомленности покорённые Альпы не станут низменностью, а потрясающий «Девятый вал» — штилем.

Армяне — прирождённые индивидуалисты. Они, как закваска, будоражат склонное к конформизму человечество. Логически рассуждая, они давно должны были бы прекратить борьбу и покориться судьбе. Но армянин вновь и вновь отказывается признавать поражение, и в этом ключ к пониманию характера этого упрямого непобедимого маленького народа, чей вклад в цивилизацию несоизмеримо велик по сравнению с его численностью.

У Гоголя армяне любят «Нос».

Внутренний двор! Не храмы и правительственные здания, не вокзалы, не театр и филармония, не трёхэтажный дворец универмага, а внутренние дворики — вот душа, нутро Еревана. Плоские крыши, лестницы, лестнички, коридорчики, балкончики, террасы и терраски, чинары, инжир, вьющийся виноград, столик, скамеечки, переходы, галерейки — всё это слажено, слито, входит одно в другое, выходит одно из другого. Десятки, сотни верёвок, подобно артериям и нервным волокнам, связывают балкончики и галерейки. На верё…
… показать весь текст …

Поскреби немножко сверху любой из ближневосточных городов — и вылезет понемногу армянская основа, словно незнакомый шрифт в средневековом палимпсесте.

Как несмышленые дети, мы бросаем камни в турецкое дерево, сбивая отдельные листья, между тем, как они топором рубят ствол армянский.

Три армянина хвастаются:
— Когда я радылся мой атэц зарэзал барана!
— Когда я радылса мой атэц зарэзал быка!
— А когда я радылся мой атэц зарэзал сасэда!

На мне два креста: русский и армянский. Какой из них тяжелее? Не знаю, но оба тянут к земле. К поклону. Иногда я перекрещиваюсь справа налево, иногда слева направо — как поведёт рука.

Глаза армян говорят задолго до того, как губы зашевелятся, и ещё долго после того, как они перестают двигаться.

Армянская сага о необъяснимых явлениях (имена изменены)

В семействе Цатурян всегда происходили необъяснимые явления.
Например, кошка Кошка непременно залетала раз в год, не реже и не чаще,
хотя по улице не гуляла и гостей не принимала. Раз в год дядя Галуст,
заперев Кошку в туалете и грозно матерясь по-русски (дядя Галуст
проходил службу в рядах Советской Армии; идея назвать кошку «Кошка»
также принадлежала ему), отлавливал котят, засовывал их в мешок и указывал тете Эльзе, что это она виновата…
… показать весь текст …

Нет ничего более поучительного и радостного, чем погружение себя в общество людей совершенно иной расы, которую уважаешь, которой сочувствуешь, которой вчуже гордишься. Жизненное наполнение армян, их грубая ласковость, их благородная трудовая кость, их неизъяснимое отвращение ко всякой метафизике и прекрасная фамильярность с миром реальных вещей — всё это говорило мне: ты бодрствуешь, не бойся своего времени, не лукавь.

С каждым годом я чувствую, как армянская кровь во мне густеет. Я обрёл гармонию, когда понял, что принадлежу армянскому народу. Это было важно для того, чтобы двумя ногами стоять на земле. Раньше я никогда не думал, что подобное вообще имеет значение. Какая разница, к какому народу ты относишься? С одной стороны, действительно, все народы хороши, а с другой — корни важны. Без корней человек как перекати-поле.