Если тонет… это еще не значит… что оно хорошее… может быть его просто очень много…

На луне опять… идиллия…
Смотрит… солнце в зеркало…
С улыбкой… перед сном.
С морями ясности, спокойствия…
И… изобилия…
Встречаем взгляд её…
Входящий… в каждый дом…

Вагонное кино…
Что нового там в окнах? …
Природа ждущая тепла,
И вдалеке на поднебесных соснах,
Сидят два облачных крыла…
Мелькают где-то судьбы, лица,
Немножко грустная река…
И времени незримая граница,
Куда пробиться сможет лишь строка…

Струны рук не касаясь,
Вспоминают меня…
И звучат извиняясь,
Что их глажу не я…

В природе снова банный день,
В вишневой пене утопают лужи…
Ночной вуалью опустилась тень,
Вкушая свежий соловьиный ужин…

В полёт бескрылый добрых слов очарование зовёт,
Оно так щедро наполняет сердце радостью
И будто окрыляет, сил волшебных придаёт,
Чтоб в небеса душой от восхищения подняться,
В воображаемом полёте наслаждаться высотой.

Так слово доброе способно в мыслях унести
В те дали, где доступно безмятежное парение,
Где негативное осталось без внимания и позади.
Недобрых слов жестокость приведёт к падению,
А холод равнодушных не зовёт в полёт, лишь приземлит,

Мне даже не надо смотреть на небо, чтобы увидеть ТЕБЯ…

Я до сих пор учу уроки.
Прилежности, усидчивости не хватает.
А жизнь учитель очень строгий…
С натяжкой тройки получаю,
А иногда и двойки…

Набор ошибок схожих (грабли в просторечии),
Что маскируются умело под невольные.
Мы совершаем, будто от себя в секрете
Но как же угораздило? Не помогает опыт…
И всякий раз испытываем удивление.

Страсть двоих-гребец неплохой,
Но, увы, хватит сил ненадолго
И совсем никакой рулевой,
Пригодился бы разум как компас,
Да моторчик-любовь.

До желанной пристани доплывёт
Эта троица, встретившись в лодке,
Даже если поднимется шторм
И накроет огромной волною,
Им поможет Господь.

И снова и в который раз о птицах,
О тех, что и в руках и в небесах.
Возможно и отпущенная вдруг синица
Враз для кого-то превратится в журавля,
А пойманный журавль-в синицу…

У струн души настройка на лады особая.
Чтоб музыка в душе звучала лишь мажорная,
Не ошибись и выбирай умелого настройщика,
Не торопясь, и будь предельно осторожной.
Так избежит душа минор в своих мелодиях.

Как далеки паяльник и смычок
В своём земном предназначении.
И только этот жёлтенький кусок
Сближает их лишь на мгновение.

По шкале коромысла твоя гирька бежит,
И колеблется с нею твоя съестная жизнь.
Не найдёшь середины, если будешь всегда,
То съедать бастионы, то смывать города.

Всего две буквы,
В них есть, Ты И мир, который
В жемчуге скрывался…
Всего две буквы,
Первая, конечно, Ты…
Ну, а вторая Он,
Чтобы никто не догадался…)

У той, что улыбается во сне
И обнимает счастье, как игрушку,
Есть маленький родной секрет…
Всего шесть букв, лежащих под подушкой…)

Есть два способа научиться жизни: либо ты суёшь руку в огонь и обжигаешься, либо ты наблюдаешь как обжигаются другие и к огню не подходишь.

Беззубая змея давно уж не шипит,
А только шамкает и шепелявит.
Её раздвоенный рогатиной язык,
Своих врагов неистово бодает.

И так, увы, порой бывает,
Что на закате угасающего лета
Не всё сбылось, что загадала
И сердце грусть невольно одолела.
Ты, лето, не сдержало обещаний.

Да, понимаю, что ещё не вечер…
Но по природе все мечты неугомонные!
Ведь осень как приемница у лета,
Так вовремя подброшена соломинка
От интуиции, а я ей верю.

Ну вот, ещё один герой
Влачит чужую ношу.
Конечно с умной головой,
Хомут венком наброшен.

Пойти навстречу никогда не поздно,
Для этого не надобно идти на встречу,
А просто… сделать ваше небо звёздным,
Конечно днём… и снова улыбнётся вечер.