Знаешь ли ты,
как цветут обречённые ландыши
в пустынных глазах сентября…
Видел ли, как в одиноких деревьях
тоскует последнее небо?
Там, за пределами раненой птицы:
соловьиные трели далеких планет,
крылья простуженной бабочки,
нежные камни с голой душой,
светло засыпающей…
и пронзительно
белая осень

Каким бы сильным
не был человек, всегда
сильнее будет чья-то
нежность…

Душа морей —
сырая грусть
туманных го-
ризонтов

Однажды,
упав в высоту,
не забудешь
крылья.

Я знаю,
что там, далеко-далеко…
в небесных чертогах
и море хрустального света —
влюбленные горлицы
нежно щебечут,
а после, пьют молоко
из пречистых ладоней
Бога…

В совершенно другой реальности
рябиновый воздух и горьковатая
музыка взглядов… Там бабочки кружат
недосказанными вечерами, словами,
застывшими в сердце… любовью,
притаившейся между дождём
и осенью… Там мы, и нас нет,
в креслах напротив
пепла

Я люблю тебя, очень.
Времени много прошло…
Не меняется ничего.
Не изменится ничего.
Хотелось забыть тебя, очень,
старалась, как только могла.
У меня ничего не вышло,
Ты — мои небеса…
Навсегда.

В бокале лагуны плещется юность…
И дюны готовы взорваться в раю
позабытом… И лишь раскаленные
волны смеются, омыв обнаженное
небо

Не
покидают
любимых любимые —
слияние лун невозможно
разбить

Робкие птахи
падают в осень,
чтобы сгорела
грусть

На рассвете
небо смотрит
глазами еще не-
пришедших

Поезд на старенькой станции
заплакал в охапку сирени,
вернувшись из дальних странствий,
напившись свободы вдоволь.
Он тысячи лиц помнит, встречающих
и провожающих, вот наконец,
добрался и сам до родного дома.
На неприметной станции
в прошлом остались ненастья,
легко там дышится радостью —
сирень расцветает
счастьем…

Небо
тянется журавлями,
цветы и травы глотают терпкое солнце,
в воздухе рвутся напрасные ожидания —
осень расставляет всё по местам:
чашки, людей, чувства, зонты.
А где-то…
За горизонтом и шёлковым утром
расплескались кораллы в лазурном,
хрустальной мечтой нежится
эхо ушедшего
лета

Слова распускаются кружевом,
если солнце садится в осень,
Капли, точившие камень
превращаются в айсберги грез
замерзших ресниц…
В жаркие листья льётся
белая кровь несказанных птиц,
их опоздавшим потоком
в далёкую душу уносит…
Там, плачут глаза
прозрачного жемчуга
Зачем же прощаются
листья…

Не преклоню колени,
не положу цветы…
И только ветер
коснётся сердца
дыханием
розы

Золотыми искрами летят слова
легко, таинственно…
Они души твоей коснутся, сердце
напоят любовью, той
что часть меня — водой живою…
В ней солнца свет и пенье птиц,
и чистый снег,
он на вершинах гор не тает…
И кислород, которого тебе
так не хватает…

Нежная вечность последнего лета,
иллюзия рая, лазурная даль
и пена морская, я в ней растворяюсь,
слезой растворяюсь, песчинками
памяти и превращаюсь в прибой,
вспоминая тебя

Ночью влюбленные
розы надевают хру-
стальные кандалы

До сих пор слышно
горькую музыку
взгляда, ушедшего
в дождь

Иногда кометы и комнаты
пересекаются, молнии падают
в зеркало, тонкие стены сна
ломает взгляд