У каждой утопии свой режиссер…

Особый вид пытки: молчание, которое отбирает кислород по ночам.

Я понял что свободен, словно Валерий Кипелов, когда не захотел больше никого впечатлять и перестал бояться быть непонятым/неуслышанным.

Медленно и вдумчиво перебрав внушительную коллекцию музыкальных пластинок, он выбрал одну… Ту, что очень любил отец. Достав из конверта большой черный диск, аккуратно установил дорогой сердцу винил в проигрыватель. В комнате зазвучало памятное прошлое.
Он прослушивал одну и ту же песню раз за разом переводя тонарм, словно стрелки часов. Это душевное «отжимание» он придумал себе сам. Когда жгучие воспоминания беспощадно забирали кислород и отбрасывали в дни, которых уже никогда не вернуть и к сло…
… показать весь текст …

Этой ночью в воздухе пахло потерей. Сигаретный дым. Она сидела в его футболке на подоконнике, рядом с табличкой «No smoking» и, вглядываясь в огни ночного города, сжимала в руке пачку сигарет. Она вытащила одну. Задумчиво закурила, поперхнувшись дымом, будто от собственных мыслей. Она не столько нуждалась в никотине, сколько в том, чтобы укутаться в знакомые запахи… В ее руке тлела сигарета, как единственная искорка тепла. Шёпотом она бормотала слова, записывая голосовое, и каждая затяжка становилась многоточиями… Пауза. Ком в горле уже невозможно было проглотить…
Ждать — это не просто глагол. Ждать — свинцовое слово, которое может сделать каждую жизнь невыносимой…

Любое падение, после которого ты встаёшь и двигаешься дальше, можно считать удачей. Во-первых ты можешь понять, кто ты на самом деле, во-вторых узнать — кто, тебя истинно окружает, ну и в-третьих, ты получаешь бесценный опыт — это очень весомые знания для дальнейшего движения. Главное — твоё правильное отношение.

После того как человек долго собирает разбитое сердце по частям, неизбежно появление острых углов. Это защитный каркас, который появляется в результате пережитой боли.

При стремительном падении вверх, он вдруг понял, что способен научиться летать.

Странно, но полезно вдруг понять, что тебя прежнего больше нет. Ты прежний — это человек из прошлого. Окружающие тебя люди думают, что знают тебя, а на самом деле они просто помнят тебя. Помнят, каким ты был.

Каждому человеку необходимо убежище, в которое он сможет удаляться время от времени. Мы привыкаем закрываться от окружающих нас людей, даже если они нам ничего плохого не сделали.

Нас притягивают в человеке далеко не идеальные черты, а напротив, некая ассиметрия… Некий магнетический надлом, который невозможно увидеть просто взглядом, но к которому мы прилипаем, как пластырь к ране. Притяжение, которое невозможно объяснить.

Её ресницы — перина, смягчающая моё падение.

От того, что ты погасишь свой внутренний огонь, чужой не станет гореть ярче…

Ее нежные слова — стали моим лекарством. Я вводил их внутривенно при болезненных рецидивах.

Жгучую внутреннюю боль невозможно заглушить никакими микстурами, потому что очаг боли в этом случае — ты сам.

Переосмысление запирает нас в собственных мыслях.

Музыка дождя помогает приструнить тотальный хаос в сердце и разуме. Идеально, если это будет барабанящий ливень со шквальной грозой. Тот случай, когда одна стихия способна остановить другую. Энергия первобытного хаоса мощных звуков, которая должна пугать, действует целительно на сердце, что с ней созвучно. Бесплатная терапия.

Так редко встречаем людей мы из близкой стаи…
Способных зализывать раны, не сыпать соль…
Способных любить все твои изъяны…
Способных дать нежность взамен на боль.

Когда перед тобой стоит задача выжить, жалость к себе — непозволительная роскошь. Следовать чужому плану эвакуации — всегда гораздо проще. Брать ответственность за свою шкуру на себя… Вот то, чему ты должен научиться.

У каждого человека всего одна жизнь, лимитированы шансы на спасение и единственная подлинная любовь. Оригинал без копипастов. Мы — две параллельные прямые, пересеклись вопреки всем законам Вселенной. Пересеклись, чтобы спасти друг друга. Но что-то пошло не так. Наверное потому что мы попытались спастись с помощью того, что нас окончательно и бесповоротно убьёт. Да, именно убьёт, а не сделает сильнее. Привет тебе, о великий Ницше. [1]
Мы были собранием противоречий в четырёх томах черно-белых велибров с поломанной рифмой.
Раздробленная жизнь срослась как попало без гипса, но мы не опускали переломанные руки и всё еще пытались ими друг друга обнять.