Я люблю жизнь — вот моя подлинная слабость. Так люблю жизнь, что не могу вообразить себе ничего, находящееся за её пределами. В этой жадности к жизни есть что-то плебейское, вы не находите? Аристократия смотрит на себя и на свою жизнь немного со стороны. Если понадобится, аристократ умрёт, он скорее уж сломается, чем согнётся. А я сгибаюсь, потому что всё ещё люблю себя.

Тихий ребёнок — больной ребёнок. (Народная мудрость)

Когда в разлуке много думаешь о любимых людях, то при всрече ощущаешь некоторую отчуждённость, до тех пор, пока не скрепятся вновь узы совместной жизни.

Быть естественным — это поза, и причём самая ненавистная людям поза !

Считаться только со своим настроением — это привилегия крупных зверей.

Да стоит ли жить, если нет этих бурных чувств ! Не завидую тем людям, у которых сердце обросло кожей бегемота или покрыто щитом черепахи. Счастлив только тот, у кого ощущения так остры, что причиняют боль, кто воспринимает их как потрясения и наслаждается ими, как изысканным лакомством. Ведь надо осознавать все переживания, и радостные и горькие, наполнять ими душу до краёв и, упиваясь ими, испытывать самое острое блаженство или самые мучительные страдания.

Люби умеренней — и будет длится твоя любовь. Кто слишком поспешает — опаздывает, как и тот, кто медлит.

Люди страдают потому, что лишены чего-то, что они считают благом, или потому, что обладая им, боятся его лишиться. Или потому, что терпят нечто, кажущееся им злом. Упраздните такое убеждение и все страдания рассеются …

Искусство … лучше всякой философии утешает нас в печалях жизни. Выразить чувство — значит разрешить его, значит овладеть им. Вот почему самые мрачные поэты могут сохранять бодрость духа.

Ведь все мы добиваемся только одного — нравиться. Я по сей день не знаю, что кроется за этой жаждой побед — избыток жизненных сил или смутная, неосознанная потребность преодолеть неуверенность в себе и самоутвердиться.

Кристально чистые люди существуют лишь в поздравительных речах и некрологах.

Зависимость, как и её противоположность, является, повидимому, одной из главных потребностей человеческого существа.

Поверхностными людьми я считаю как раз тех, кто любит только раз в жизни. Их, так называемая верность, постоянство — лишь летаргия привычки или отсутствие воображения. Верность в любви, как и последовательность и неизменность мыслей, — это попросту доказательство бессилия … Верность ! В ней жадность собственника. Многое мы охотно бросили бы, если бы не боязнь, что кто-нибудь другой это подберёт …

Истинно великодушные люди, всегда готовы проявить сострадание, если несчастье их врага превосходит их ненависть.

Учусь этому высокому и тонкому искусству — ладить со всеми. С одной стороны, с другой стороны. Множество правд сосуществует на свете. Можно сойти с ума, если нет у тебя, своей, собственной правды.

Печаль свободна. В гневе человек связан. Нетерпимость горька. Лучше всего, если можешь взглянуть на мир сквозь печаль. Печаль свободна, у неё свободные крылья птицы. Вот почему, когда мне печально, я смотрю на людей с сочувствием, ибо печаль меня возвышает. Жалость тянет обратно, туда, вниз, на землю. Высокомерие ждёт, чтобы кто-нибудь обратил внимание. Можно ли печали не быть возвышенной? Печаль — это сумерки души, час, когда солнце уже село, а звёзды ещё не взошли. Было ли у вас когда-нибудь время, чтобы быть печальными?

Невозможно достигнуть совершенства во всём. Некоторые люди находятся в постоянном страхе лишь от того, что им кажется, будто они хуже других. Их постоянные старания быть на уровне самых высоких требований, часто вызывают весьма болезненные срывы. Способности любого человека, увы, имеют границы …

Многие радости меня миновали. А ведь иные из них — вот они, протяни только руку. Взять хотя бы, ни с чем не сравнимую радость, которую мы испытываем от того, что помогли кому-нибудь. Радость помощи.
Люди порою просто не верят, что вот так, ни с того ни с сего, какой-то там прохожий неведомый, подойдёт и вдруг поможет … Просто так, без всякой корысти, неизвестно зачем и почему …

Выбрать дело, значит, выбрать жизнь.

Очевидно, умирает человек не однажды. И чтобы жить дальше, и оставаться человеком, нужно не тянуть, не волынить, не канючить, а отрезать раз и навсегда. И начать сначала.