Чувствую себя осенью. Вместо листьев летят зубы.
И осадки льются из глаз. Холод в душе промозглый.
Радость за тучами скрылась. Старость — старая дура
хозяйкой зашла в сей час. Не выгнать, как депутатов,
с трибуны, с поста её. Молча глотаю слёзы. Смех истеричный,
волчий над жизненными процессами. Подарочный сертификат —
готовлю к зиме сани. Готова уехать из ада, в «райские кущи» — ад.

Разбиты зеркала, в них отраженья нет
Ни красоты былой, ни моего везения.
Зачем они нужны, тревожат мой покой,
Везде, особенно — в уединении.

Я больше не ловлю свой томный взгляд,
И с грустью провожаю день за днём.
Сгорел мой яркий облик и наряд,
И догорает сердце пламенным огнём.

Я жалоб не люблю. Поэтому молчу.
Не хочется мне напрягать извилины.
Бесшумно, кротко, по счетам плачу.
Но не желаю жить я обессиленной…

Отмотаю назад плёнку,
Вспомню облик свой и мечты,
Я смотрю на свою девчонку,
Умиляясь, из пустоты.

Умилительная мордашка!
Так мечтала о счастье для всех.
Жизнь махнула веслом, шашкой,
Горький, едкий стелется смех…

Почему классики любили укладывать женщин в гроб?
Приведу три коротких примера.
У Гоголя панночка в гробу летала.
Пушкин мёртвую царевну качал в хрустальном гробу.
А Толстой вообще додумался Анну Каренину под паровоз засунуть!
Полагаю, они устали от женщин! Или это жажда власти над ними?
Вывод невесёлый: мужчины любят разнообразие! Но, с независимыми
брачными стратегиями от биологических факторов.
А полигамность — это миф.
Вот и задумаешься: о чём мечтает муж за чашкой кофе?
(вопросы риторические)

Не отнять того, что есть в душе,
Мысль витает тихо, в неглиже,
В потаённых лабиринтах мозга.
Ждёт извне любого отголоска.

Выход не закрытый для неё.
Время созревания умно.
Пусть сперва оденется, причешется.
Лишь потом на воле словом тешится.

Не в службу, а в дружбу, прошу:
не старей моя осень.
Не надо мне больше добавлять морщин.
Итак зеркала обхожу стороною.
Забила в дорогу тяжёлый клин.
В бутик не захаживала я давно.
Боюсь выбирать для старости что-то.
А чувства мои текут очень смешно.
Как будто качает и кружит их кто-то.
А может и правда их кто-то кружит,
чтоб я не смогла связно мыслить.
А может такое: смотрю я кино,
а мысли летают. Гулять все вышли…

Нет желания смотреть новости.
Нет ничего ни нового, ни интересного.
Те же вопросы там, как вынуть из брюшной полости органы,
И развесить их на окна занавесками…

Лысый петух устало щурится, дикими курами выдраны перья,
яйца нести не желают больше, да и зачем, если их в омлет.
Может птицам в другом измерении будет позволено —
жить и дышать когда им захочется.
Может когда-то для них наступит рассвет…

Многие люди пишут о любви.
О пережитых щемящих, пронзительных чувствах,
выворачивающих наизнанку живот. Поразившими их до глубины души.
О тоске по прошлым событиям: по порхающим бабочкам в животе,
по экстазу в извилинах. Во всех извилинах.
Со слезами на глазах, с хлюпающим от соплей носом,
с комом в горле, с воспалёнными гландами от безысходности,
пишут и пишут о том, что утрачено, чего вернуть нельзя.
А хотелось бы…

А мне хочется написать о нелюбви.
Это чувство не слабее, а мощнее.
Нелюбовь…
… показать весь текст …

Накипь в чайнике растворяет кислота. Из головы ничем ни накипь, ни осадок не вывести. Мозг — копилка, которая не разбивается. Дурная копилка!

Правда — оружие. Иногда смертельное.

Снова холод пробрался в штаны,
С ним уют и комфорт исчез,
И не снятся мне больше сны,
Осень дивная — дни чудес!

Словно скинула с плеч мечты,
И напомнила возраст мой,
В сентябре не жду теплоты,
Лишь под пледом найду покой.

Снова птицы на юг улетают,
Показатели — «всё пройдёт»,
Серебро в волосах заплетают,
Эх, а речка вспять не течёт!

Штрихи — натянутые струны,
Пунктиры — молнии подобны,
Из многоточий дождь из грёз,
Все действия, увы, ничтожны,
Все пересуды не всерьёз.

За точкой никакой надежды,
Закрытый доступ к запятым,
Вокруг снующие невежды,
А это к новостям дурным.

Ссылаясь на патриотизм,
Про окончания не ведают,
Всё как всегда. Идиотизм
… показать весь текст …

Здравствуй, милый! Здравствуй и прощай!
Наконец тебя ни с кем не поделить.
Стал ты тенью в мыслях, но тоской щемящей
Образ жил во мне, и продолжает жить.
Как же так? — Я задаюсь вопросами. -
Столько лет не виделись с тобой.
Почему ты к сердцу прицепился?
Нет тебя, но где же мой покой?!
Лижет боль устало рану старую.
С ней придётся так и доживать?!
Так и хочется ногою топнуть,
Громко, просто выругаться блин…

Мир такой большой, цветной и яркий,
но и у него есть свои невидимые, тёмные,
зловещие углы с крючками. Как и у людей в психике.
У двуногих сапиенсов в пси-гротах висят на ржавых
крюках тайные мысли. Солёные, вяленые, с
экзотической приправой, как бастурма.
Для кого-то это деликатесы. А для кого-то ужасы.

Домчали сани, кони, свиньи,
Куда спешила я всегда?
Не прикоснуться к той щетине,
Исчезла в дымке борода.

Всё скрыл туман, ни зги не видно,
Теперь удел мой — доживать,
И лишь одно осталось дело:
Стихи для смеха сочинять.

О, это словоблудье, мякиной
И во рту, в мозгу,
Колосьев и стеблей остатки
Не сберегла. Не берегу…

В Пермском крае дождливый июль. И прохладный.
Почему-то время в дождливые дни тянется, как дохлая кляча.
Осы в этом году укусили меня два раза.
Никогда не кусали, а сейчас что с ними случилось?!
Ладно бы я была молодая, спелая, вкусная, мне бы было понятно.
Нашли кого кусать! Пенсионерку! Спятили совсем. Ничего у них святого нет!
Раньше их не убивала, а теперь я рассердилась на них.
Бью их чем под руку попадёт. Тапком, полотенцем, веником.
Но в душе мне их всё-равно жаль. Поэтому стараюсь промазывать.
Но ведь как больно жалят! Изуверы! Изверги!

Столько в жизни меня качало,
Каруселило, вьюжило, мяло,
Ну, а я всё кричала: — мало;
И желала начать всё с начала.

Карусели мои просели,
Ну и что, что в рёбрах седины,
Я уху буду есть из форели,
Ни одной не оставлю морщины!

Каруселить, не уставая!-
Лозунг всем я дарю такой,
Наша жизнь такая смешная,
Но не будет у нас другой.

Безутешность, безотрадность —
видеть в людях: тёмность, стадность,
незначительность, негодность,
серой массы однородность.

Слышать стоны, крики, ругань —
это боль, сплошные муки;
словно в мире незнакомом
заблудиться в буреломах.

Подводить итоги встречи:
лучше бы убить картечью,
или дробью, или вилкой,
или речью с матом пылким…

Раньше я удивлялась людскому поведению.
Как примерному, так и дурному.
Потому что было непонятно как у тех людей был устроен мозг.
Теперь не удивляюсь, а так хочется чтобы кто-то смог обрадовать.
Но никто уже не сможет. Наверно я стала динозавром.