Пусть спит там спокойно в тепле и светле,
донецкие звезды сияют во мгле
и лапником в черном тоннеле
российские сосны и ели
махнут человеку ушедшему вслед,
наверное, здесь справедливости нет,
но зреет на поле пшеница
и тенью проносится птица,
и люди сидят за накрытым столом,
и водки стакан и горбушка на нем
соленого черного хлеба,
и вечность как дом, и Россия как дом,
и наше над павшими небо.

Частица смерти — ночь. Частица жизни — день.
Порой бессонницы пылающее бремя
В сон не дает переступить ступень.
Ревнует смерть за отнятое время.

Жизнь простодушнее — не смотрит на весы.
Мы просыпаемся, а солнце уж в зените.
Вот плата за бессонные часы.
Спокойна смерть и шепчет: спите, спите.

Я сентябрь немного ругаю:
Время снова как будто бежит.
Меня скорость такая пугает;
Рябь воды, как струна, дребезжит.

Не могу я собрать воедино
Золотистые письма его.
Сердце плачет оттаявшей льдиной,
Сказать вслух не могу ничего.

Тишина остановит и свяжет,
Суете не давая терзать.
Из сентябрьской будничной пряжи
Буду тихое счастье вязать.

Она посмотрела на меня улыбаясь. Она почти никогда не отвечала, когда я говорил что-нибудь в таком роде. Впрочем, я и не рассчитывал на ответное признание. Мне бы это было даже неприятно. Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.

Вот она, плодоносная осень!
Поздновато ее привели.
А пятнадцать блаженнейших весен
Я подняться не смела с земли.
Я так близко ее разглядела,
К ней припала, ее обняла,
А она в обреченное тело
Силу тайную тайно лила.
1962

«Боже мой! Боже мой!
Для чего ты меня оставил?» —
Это он воскликнул, еще живой,
И ни слова к тому не добавил.

Эта боль, эта мука во тьме, —
Неужели еще и цитата?
Царь Давид в двадцать первом псалме
Так уже восклицал когда-то.

Отзывалась та боль в струне,
Что рука его теребила.
Мы напрасно о новизне
Так печёмся в стихах. Всё было.

Июльский ветерок, горяч и чист,
по лицам хлещет, как заряд картечи…
У входа в молл седой саксофонист
играет «Summertime», сутуля плечи.
Храни нас, Бог. И музыка, храни.
И души утомлённые согрей нам…
Ну что нам сорок градусов в тени,
коль рядом тени Паркера с Колтрейном?!

Позволь нам рассмотреть, бродяга-скальд,
живущий вопреки законам рынка,
как время вытекает на асфальт
из мундштука, как тающая льдинка,
и шепчет нам на языке небес,
… показать весь текст …

Есть судьба, а злодейка — подельница.
Эту банду никто не берёт.
Время — это жестокая мельница.
В порошок что угодно сотрёт.
Ходят взрослые дети сопливые
Ищут где бы платок одолжить.
Нужно время, оно терпеливое.
Но до времени надо дожить.
Говоришь мне, что все перемелется
До последней крупицы вплоть.
Но боюсь, что меня эта мельница
Может раньше перемолоть.

Возможность лестью в душу влезть
Никак нельзя назвать растлением.
Мы бесконечно ценим лесть
За совпаденье с нашим мнением.

А самое лучшее то, что берётся из воздуха,
А вовсе не то, над чем бьёшься без всякого роздыха,
Не то, что добыто с надрывом в кровавом поту,
А то, что без всяких усилий поймал на лету,
Что послано небом — воздушное то и летучее,
Что ловишь шутя, ни себя, ни другого не мучая…

Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух — не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!

Пляшущим шагом прошла по земле! — Неба дочь!
С полным передником роз! — Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! — Ястребиную ночь
Бог не пошлет по мою лебединую душу!

Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари — и ответной улыбки прорез…
— Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
… показать весь текст …

Этого года неяркое лето.
В маленьких елках бревенчатый дом.
Август, а сердце еще не согрето.
Минуло лето… Но дело не в том.

Рощу знобит по осенней погоде.
Тонут макушки в тумане густом.
Третий десяток уже на исходе.
Минула юность… Но дело не в том.

Старше ли на год, моложе ли на год,
дело не в том, закадычный дружок.
Вот на рябине зардевшихся ягод
первая горсточка, словно ожог.
… показать весь текст …

ты зашел красиво
в бежевом пальте
аж слова застыли
у меня во рте

Холостяков необходимо облагать большим налогом: несправедливо, что одни мужчины настолько счастливее других.

В цветной бумажке розовое мыло,
Ты пахнешь чем-то очень дорогим,
Ты пахнешь чем-то несказанно милым,
Но — чем же? Память, память, помоги!

Чуть уловимый запах земляники,
Едва заметный — ржи и васильков,
И аромат лесных тропинок диких,
И душный мёд некошеных лугов,

И — вместе всё… Когда такое было?
Но память вновь меня не подвела:
Ты пахнешь детством, розовое мыло!
Как позабыть об этом я смогла?

Да… А как же… Конечно. Если вы, как покупатель, видите неоправданно высокую цену на выставленный на витрине продукт, вы можете потребовать накладные, ценники. Вам обязаны предоставить оптовые цены. Вы вправе затребовать отчетность о прибылях. Вам обязаны предоставить необходимые цифры для ваших расчетов. Вы вправе затребовать сертификат качества товара на родном для вас языке. В случае отсутствия такового вы вправе затребовать переводчика и в его присутствии вправе вызвать директора либо хозяина…
… показать весь текст …

В небесном своем Простоквашино
небесный сидит Матроскин,
светло в избенке некрашеной,
по небу ползут полоски
красного-красного цвета
красного-красного детства.
Матроскин ест — вниз котлетой
бутерброд из августа месяца.
Вагон голубой, качаясь,
идет к облакам кудрявым,
И стебельки иван-чая
За ним не склоняются. Прямо
Стоят, облетая синим,
а в вагоне — там Чебурашка,
… показать весь текст …

«Дела в колхозе шли плохо. Не сказать, что совсем плохо, можно даже сказать — хорошо, но с каждым годом все хуже и хуже…»

тяжело в деревне
летнею порой
то зарой картошку
то опять разрой

Забудешь все…
И вдруг нежданно
Полслова, зайчик на стене,
Мотив,
кусочек Левитана —
Заставит сразу побледнеть.

И сразу память остро ранит,
И сразу — вот оно — Вчера!
Так море пахнет вечерами,
Так морем пахнут вечера.
Я не жалею.
Только разве,
Года, пути перелистав,
… показать весь текст …