Ум может разрушать — мудрость никогда.

Тот, кто хамит здесь, где-то там холуйствует.

Бывают такие «разговоры», что собеседник уже ушел, и давно уже ночь, а ты все никак остановиться не можешь — АРГУМЕНТИРУЕШЬ!

Глядишь на детей — и так жалко их иногда становится. У них впереди тяготы жизни, о которых она пока не подозревают. И, знаете, хочется пожелать им даже не благополучия (оно ведь тоже дается преодолением), а — любви. Только она даёт силу и спасение.

Только приготовилась меланхолично грустить под нежное сентябрьское тепло, как уже пришлось бодро материться под холодрыгу и дождь.

Если бы нас снимали скрытой камерой, а потом заставили смотреть, — наше мнение о себе сильно бы изменилось.

Я думаю, Господь хочет, чтобы мы были счастливыми. Но ему не безразлично — на каком основании.

На судёнышке из страха и отчаянья
Я куда глаза глядят плыла
И к полынному берегу причалила,
А покинуть его так и не смогла.

И мы покорно начинаем свои протесты выражать…

Философами становятся, когда с остальными науками не складывается.

Дырка от бублика — это не пустота. Это свобода!

На сегодня я планировала болеть, но было совершенно некогда.

Три главных разочарования в жизни:
1. Любить — это не значит быть любимым.
2. Работать — это не значит зарабатывать.
3. Жизнь слишком коротка, чтобы… Да просто коротка.

Счастлив не тот, кто достиг результата, а кто кайфует от процесса.

Всё, что было с нами хорошего и ушло, — это не потеря, нет. Это остается с нами, в нас, в душе. А душа, как известно, вечна.

Мне нравится всё загадочное, таинственное, мистическое… Например, деньги.

Непосильным трудом наживаются только вещи. А всё самое лучшее наживается одной лишь любовью.

За мужьями мы, девчонки,
Как за каменной стеной:
Кто-то прячется, а кто-то
Подпирает их собой.

Сидячий образ жизни вреден для здоровья. А про лежачий ни разу такого не слышала!

Больше я не летала. Наверное потому, что с годами стала умнее и печальнее. Я, конечно, не хочу сказать, что ум и печаль — это гири, которые не позволяют нам воспарить над жизнью. Но, видно, это тяжелое, как ртуть, вещество с годами заполняет пустоты в памяти и в душе. Те самые пустоты, которые, наполнившись теплой струей воображения, могли бы, подобно воздушному шару, унести нас в просторы холодного весеннего утра.