1.

Акт первый. Клуб. Колхозное собранье.
В повестке дня: «Колхоза выживание»
В печурке тихо трескают дрова,
Собранье начинает голова:

Селяне, граждане и всякие пановэ,
Союз распался, это вам не ново,
И нам давно пора уже смекнуть:
Настало время изменить наш путь!

Хочу Вам доложить, чтоб вы все знали,
Что наш колхоз давно уже украли
… показать весь текст …

Так сложно лаконично говорить,
Еще сложней, чтоб поняли тебя,
Чтоб не порвалась мысленная нить,
Не потерялись важные слова.

Чтобы понять какой у слов итог
И мысленно мои продолжить фразы
Я вкладываю душу в каждый слог
Сраженный поэтической заразой.

Строками выливаю крик души,
В бумаге утверждаю нервов токи,
Чтобы сказали — как же хороши,
Как мне близки и милы эти строки!
… показать весь текст …

Арон Фарфурник застукал наследницу дочку
С голодранцем студентом Эпштейном:
Они целовались! Под сливой у старых качелей.
Арон, выгоняя Эпштейна, измял ему страшно сорочку,
Дочку запер в кладовку и долго сопел над бассейном,
Где плавали красные рыбки. «Несчастный капцан! »

Что было! Эпштейна чуть-чуть не съели собаки,
Madame иссморкала от горя четыре платка,
А бурный Фарфурник разбил фамильный поднос.
Наутро очнулся. Разгладил бобровые баки,
Сел с женой на диван, втиснул рук…
… показать весь текст …

Я как Вова Высоцкий — с надрывом люблю день прожить
И вставляю с избытком в него все согласно-рычашие звуки,
Прокричать — да кричать, петь — да петь, пить — конечно же пить,
Только, Боже, спаси — вниз нельзя опускать свои руки.

Я люблю эту жизнь, я согрет этой вечной и первой любовью,
И в душе моей кони несутся без страха в бездонный обрыв,
К спинке кресла прижаться не задом, а всем изголовьем,
И в машину-искру, не искру, а огонь, не огонь — лучше взрыв.

Пусть понятен не всем — не люблю я стандартных шаблонов,
Все поступки свои и капризы я сам не могу угадать,
Больше крови и сажи, небес — никаких получувств, полутонов,
Дайте сразу и все! Не потом — ненавижу я медлить и ждать!
… показать весь текст …

Я покидаю город, как Тезей —
свой Лабиринт, оставив Минотавра
смердеть, а Ариадну — ворковать
в объятьях Вакха.
Вот она, победа!
Апофеоз подвижничества. Бог
как раз тогда подстраивает встречу,
когда мы, в центре завершив дела,
уже бредём по пустырю с добычей,
навеки уходя из этих мест,
чтоб больше никогда не возвращаться.

В конце концов, убийство есть убийство.
Долг смертных ополчаться на чудовищ.
… показать весь текст …

говорят, в стихах
поэт не должен ныть о личном
говорят,
надо абстрагироваться,
и в этом есть резон,
но Иисусе!
пропало двенадцать стихов, а я не пишу под копирку,
и ты прихватила
мои
рисунки — лучшие! -
как будто украла воздух из лёгких
ты что, тоже хочешь, как все они,
свалить меня с ног?
почему ты не взяла мои деньги? обычно шлюхи берут
… показать весь текст …

А помнишь, ты была тогда
Беспамятней воды —
На светлой глади ни следа,
Ни складки, ни черты.

Мы не останемся нигде
И канем в глубь веков,
Как отраженье на воде
Небес и облаков.

Что ж,
собираться начнём помаленьку.
В город уедем от непогод…
Надо бы в море
бросить монетку,
чтобы вернуться сюда
через год.
Здесь был спокойно и солнечно прожит
месяц,
где так далеко от зимы.
Здесь были счастливы мы,
а быть может,
нам показалось,
что счастливы мы.
… показать весь текст …

При звуках, некогда подслушанных минувшим,
любовью молодой и счастьем обманувшим,
пред выцветшей давно, знакомою строкой,
с улыбкой начатой, дочитанной с тоской,
порой мы говорим: ужель всё это было?
и удивляемся, что сердце позабыло;
какая чудная нам жизнь была дана…

2
Однажды, грусти полн, стоял я у окна:
братишка мой в саду. Бог весть во что играя,
клал камни на карниз. Вдруг, странно замирая,
подумал я: ужель и я таким же был?
И в этот миг всё то, что позже я любил,
… показать весь текст …

В смокингах, в шик опроборенные, великосветские олухи
В княжьей гостиной наструнились, лица свои оглупив.
Я улыбнулся натянуто, вспомнив сарказмно о порохе:
Скуку взорвал неожиданно нео-поэзный мотив.

Каждая строчка — пощёчина. Голос мой — сплошь издевательство.
Рифмы слагаются в кукиши. Кажет язык ассонанс.
Я презираю вас пламенно, тусклые ваши сиятельства,
И, презирая, рассчитываю на мировой резонанс!

Блёсткая аудитория, блеском ты зло отуманена!
Скрыт от тебя, недостойная, будущего горизонт!
Тусклые ваши сиятельства! Во времена Северянина
Следует знать, что за Пушкиным были и Блок, и Бальмонт!

Ты помнишь дворец великанов,
В бассейне серебряных рыб,
Аллеи высоких платанов
И башни из каменных глыб?

Как конь золотистый у башен,
Играя, вставал на дыбы,
И белый чепрак был украшен
Узорами тонкой резьбы?

Ты помнишь, у облачных впадин
С тобою нашли мы карниз,
Где звёзды, как горсть виноградин,
Стремительно падали вниз?
… показать весь текст …

В угол локтя
вписана окружность головы

Не надо
ничего
доказывать

В полночный час я встану и взгляну
На бледную высокую луну,
И на залив под нею, и на горы,
Мерцающие снегом вдалеке…
Внизу вода чуть блещет на песке,
А дальше муть, свинцовые просторы,
Холодный и туманный океан…

Познал я, как ничтожно и не ново
Пустое человеческое слово,
Познал надежд и радостей обман,
Тщету любви и терпкую разлуку
С последними, немногими, кто мил,
Кто близостью своею облегчил
… показать весь текст …

Было всё как в дурном кино,
но без драчек и красных вин —
мы хотели расстаться, но так и шли вдоль сырых витрин.
И — ценитель осенних драм,
соглядатай чужих измен —
сквозь стекло улыбался нам
мило английский манекен.

Улыбался, как будто знал
весь расклад — улыбался так.
«Вот и всё — я едва шептал —
ангел мой, это добрый знак…»

И — дождливый — светился ЦУМ
… показать весь текст …

Осенним вечером в гостинице, вдвоём,
На грубых простынях привычно засыпая…
Мечтатель, где твой мир? Скиталец, где твой дом?
Не поздно ли искать искусственного рая?

Осенний крупный дождь стучится у окна,
Обои движутся под неподвижным взглядом.
Кто эта женщина? Зачем молчит она?
Зачем лежит она с тобою рядом?

Безлунным вечером, Бог знает где, вдвоём,
В удушии духов, над облаками дыма…
О том, что мы умрём. О том, что мы живём.
О том, как страшно всё. И как непоправимо.

И я пришел к тебе, любовь,
Вслед за людьми приволочился.
Сегодня старый посох вновь
Пучком весёлых лент покрылся.

И, как юродивый счастлив,
Смотрю на пляски алых змеек,
Тебя целую в чаще слив,
Среди изрезанных скамеек.

Тенистый парк, и липы цвет,
И всё — как в старых песнях пелось,
И ты, шепча «люблю» в ответ,
Как дева давних лет, зарделась…
… показать весь текст …

Мы звёзды меняем на птичьи кларнеты
И флейты, пока ещё живы поэты,
И флейты — на синие щётки цветов,
Трещотки стрекоз и кнуты пастухов.

Как странно подумать, что мы променяли
На рифмы, в которых так много печали,
На голос, в котором и присвист и жесть,
Свою корневую, подземную честь.

А вы нас любили, а вы нас хвалили,
Так что ж вы лежите могила к могиле
И молча плывёте, в ладьях накренясь,
Косарь и псалтырщик, и плотничий князь?

Природа скудная родимой стороны!
Ты дорога душе моей печальной;
Когда-то, в дни моей умчавшейся весны,
Манил меня чужбины берег дальный…

И пылкая мечта, бывало, предо мной
Рисует всё блестящие картины:
Я вижу свод небес прозрачно-голубой,
Громадных гор зубчатые вершины…

Облиты золотом полуденных лучей,
Казалось, мирт, платаны и оливы
Зовут меня под сень раскидистых ветвей,
И розы мне кивают молчаливо…
… показать весь текст …

Неизгладимы, нет, в моей судьбе
Твой детский рот и смелый взор девический,
Вот почему, мечтая о тебе,
Я говорю и думаю ритмически.

Я чувствую огромные моря,
Колеблемые лунным притяжением,
И сонмы звёзд, что движутся горя,
От века предназначенным движением.

О, если б ты всегда была со мной,
Улыбчиво-благая, настоящая,
На звёзды я бы мог ступить пятой
И солнце б целовал в уста горящие.

Чудовищно холодная луна
И сквер, как оттиск массовых изданий.
Убийственный шаблон: он и она,
И цепи одинаковых желаний.

Куда уйти от этих общих дум,
От общих мыслей общего похмелья?
Здесь, как прибоя однотонный шум,
Протяжный гул дешёвого веселья.

Ты вырваться не можешь из кольца,
Ты сам такой же — убиваться поздно.
Не подымай же тёмного лица
С немой тоской к недостижимым звёздам.