Что повелось из века в век,
То завсегда исполнится,
Во власти даже человек
Чиновником становится.

Если нет на правду спроса,
Предложения не будет,
Дальше собственного носа
Не желают видеть люди.

Изменились нравы
Нашей жизни прозы,
Все имеют право
В самых разных позах.

Лишается чиновник чувств,
Не показав в делах участия,
Из политических искусств
Важнее всех — подобострастие.

Быстро мир прогресс меняет,
Руша прежние основы,
К вечеру устаревает
То, что утром было новым.

Нет важней забот у власти,
Чем нападки супостатов,
А во всех иных напастях
Люди сами виноваты.

Пусть другие в жизни этой
Ищут легкие пути,
На коньках мы даже летом
Сможем по лыжне пройти.

С государственной машиной
Дела лучше не иметь,
Чтобы не подставить спину
Под ее тугую плеть.

Слишком часто в жизни этой
Мы привычно верим слухам,
Пока в мире есть котлеты,
В нем найдется место мухам.

Вере в доброго царя
Сносу никогда не будет,
Хоть цари все почем зря
Нас имеют без прелюдий.

Не ищи в других изъяны,
На весь мир о том трубя,
Чтобы поздно или рано
Не нашли их у тебя.

Самураи — люди слова,
Если что, япона мать,
Харакири — и готово,
Поздно что-то обнулять.

С оптимизмом держат путь
И мудрец и идиот,
Первый понял жизни суть,
А второй — наоборот.

Бережем мы имидж свой
Положительный у власти,
Трудно думать головой,
Что застряла в волчьей пасти.

Хороша черно-белая съемка,
Незаметен на ней грустный тон,
Как бледнеет на блюде каемка,
А инфляция ест миллион.

Сейчас у нас в культурных спорах
Все чаще побеждает хам,
Писали раньше на заборах,
Что пишут нынче в Инстаграм.

От жизни слишком много брать
Непросто безо лжи и фальши,
Кому положено летать,
Пущай летит, куда подальше.

Наверно так задумано творцом,
Что люди разные, поэтому, быть может,
Для каждого у нас свое лицо,
А некоторым мы просто строим рожи.

В душе любой из нас герой,
И за наезд врагу даст сдачи,
Но в жизни нашей непростой
Бывает часто все иначе.

Жизнь превращается в бардак,
Если внизу молчат стыдливо,
Когда услужливый дурак
Спускает сверху директивы.