… Я пропускаю сквозь себя
Причуды осени и века,
И кто кому подчас судья,
Понять пытаюсь без успеха…

И мне имён забытых звук
Похож на шорох жухлых листьев,
Из бесконечности разлук
Плетётся вечности монисто…

И кто кому оставит взгляд —
На память, или же на муку,
Расскажет этот листопад,
Меня ведя к снегам за руку…
… показать весь текст …

Откуда возникает близость душ?
И, главное: зачем она дается?
Почти что незнакомый человек,
А сердцем — прямо к сердцу прикоснется.
И души, вдруг, сливаются — в одно,
Став целым на короткое мгновение.
Не знаю, для чего. Но всё равно,
Мне нравится такое единение.

* * *

Такую печаль я ношу на груди,
Что надо тебе полюбить меня снова.
Я больше не буду дика и сурова,
Я буду как люди! Вся жизнь впереди.

Её ль убаюкать, самой ли уснуть?
Такое не носят московские леди.
Такое, как камень с прожилками меди —
К ней страшно притронуться, больно взглянуть.

Такую печаль на груди я ношу,
Как вырвали сердце, а вшить позабыли.
… показать весь текст …

Малыш сказал: «Я иногда роняю ложку».
А дед в ответ: «Я тоже, милый ты мой крошка».
Малыш шепнул: «Я писаюсь в штанишки».
«И я», смеясь, ответил дед мальчишке.
Малыш сказал: «Я часто плачу».
Старик поддакнул: «Я тем паче».
«Но хуже нет», вздохнул малыш бубня,
«Когда большим нет дела до меня».
Коснулась внука нежная рука.
«Я знаю», дрогнул голос старика.

Мы несправедливо заявляем, что человек — высшая ступень эволюции: этому учат в школе. Человек уничтожает океаны, рыбу, атмосферу и друг друга. Человек, пролетая над городом, нажимает на кнопку и сжигает всех жителей атомным оружием. Наивысшее ли он творение природы? Ещё нет, на мой взгляд. Нам предстоит долгий путь. Мы либо создадим рай на Земле, либо уничтожим себя и впадём в забвение. Только будущее даст ответ. Каким оно будет — зависит от нас.

Идут года, идет за веком век.
То небо хмурится, а то оно синеет.
Умнеет в жизни каждый человек.
Но почему же человечество глупеет?

Сколько в поезде едет тревог,
Сколько радости едет и горя…
Бесконечность железных дорог
Протянулась от моря до моря.

Но у каждого где-то в пути
Есть одно станционное зданье,
Где ты жил, где ты должен сойти,
Где ты детству назначил свиданье.

Сколько зим не бывал, сколько лет.
Но вернёшься к родному порогу.
Дайте в детство обратный билет —
Я давно заплатил за дорогу.

Нет, не слёзы на бледных щеках — это капли дождя,
Он с утра зарядил — безысходный, тяжёлый, упрямый.
Я оставила в брошенном доме частицу себя,
Запечатав свой взгляд в зазеркальных слоях амальгамы.

Мне сюда не вернуться — не куплен обратный билет,
Нить почти перетёрта — висит на одном волоконце.
Дождь идёт по пятам, оступаясь на скользкой земле,
Он проводит меня и пройдёт. Завтра выглянет солнце —

И по стенам размажет лучей обжигающий мёд,
И подсветит глаза, те, что в зеркало будут смотреться…
Но поймавший мой взгляд в зазеркалье едва ли поймет,
Отчего по-дождливому тошно сжимается сердце.

Расскажи мне, зачем мы с тобою похожи
Этой странной привычкой — менять адреса,
А потом наблюдать, как найти нас не может
Тот, кто очень давно обещал написать.

Разучи меня чувствовать все твои боли,
Просыпаться в ночи от желаний одних,
И словами молитвы, а может быть — роли,
Улетать еще дальше: «спаси, сохрани…»

Развяжи этот узел из слов и привычек,
Что когда-то на память ты мне завязал,
И в беспамятстве новом я стану обычней
В искажающей плоскости ровных зеркал.
… показать весь текст …

«Моя мама готовила ужин после тяжелого рабочего дня. Перед папой она поставила тарелку с подгоревшим тостом и банку с вареньем. Черный тост сразу же бросился мне в глаза, но я решила подождать, заметит ли отец. Но он будто не обратив внимания спокойно откусил подгоревший кусочек хлеба и спросил, как прошел мой день. Не помню, что я тогда ответила. Помню, что вскоре мама извинилась за подгоревший тост. Никогда не забуду, что ответил отец: „Дорогая, я обожаю подгоревшие тосты!“ Позже, когда я ложилась спать, я спросила папу, действительно ли он любит черные тосты. Он обнял меня и сказал: „У твоей мамы был очень тяжелый день. Она устала. Подгоревший хлеб никому не навредит, а вот слова могут очень сильно обидеть.“
В жизни много идеальных вещей и неидеальных людей. Принимать чужие ошибки и научиться ценить различия — ключ к долгим и здоровым отношениям.»

— Яков Маркович, скажите, почему Вы решили стать таможенником?
— Знаете, я в детстве посмотрел фильм «Белое солнце пустыни». И меня, таки, потряс образ бескорыстного, преданного Родине таможенника Верещагина… Ну. и опять же… эта тарелка чёрной икры…

— Софочка, вчера из вашей комнаты доносились такие странные звуки…
— Ах, ничего интересного — это был ноктюрн Шопена.
— Ничего себе не интересно — звучал Шопен, а вышел таки Додик!

Одевшись в зимнюю одежду,
Уйдя от шума в тишину,
Оставьте место для надежды,
Ее примите вы одну…

Пускай не будет все, как прежде,
Закрыв лицо и тихо плача,
Оставьте место для надежды,
Поверьте — это много значит…

И пусть сейчас все неизбежно,
И боль разлуки рвет на части,
Оставьте место для надежды,
Впустите маленькое счастье…

Говорят, что на Крещенье небо открывается, а желанье загадаешь и оно сбывается. Так давайте загадаем мира на планете, чтобы грады не стреляли и не гибли дети.

Сегодня, если врач говорит, что вам нужно удалять почку, вы не знаете: действительно ли у вас всё так плохо, или врачу нужно расплатиться за ипотеку.

Вот некоторые говорят: «Я отдала ему молодость, а он…» Что значит «отдала»? Ну, а если так, и держала бы при себе свою молодость до пятидесяти лет…

Лейб Маркович, Я ухаживаю за Вашей дочерью уже три года!
— И шо Ви, Изя, хочете от меня, пенсию?

Господь, принимающий срочные меры,
чтоб как-то унять умноженье людей,
сменил старомодность чумы и холеры
повальной заразой высоких идей.

Такой как ты не будет никогда,
Как называл тебя — другую не окликну,
Ты главной Женщиной моей была,
К любви иной уже я не привыкну.

Полвека нежностью твоей жила душа,
Я и не знал, что больно так бывает,
Из Вечности ты смотришь на меня,
А мне твоих объятий не хватает.

За твой покой тихонько помолюсь,
И теплый ветерок висков коснется —
Не умирает мамина Любовь,
Она живет и греет словно солнце.

В саду листву сырую в кучи
Сгребал старик,
Когда прорезался сквозь тучи
Знакомый крик.

На грабли опершись, он к небу
Воздел свой лик,
Из-под руки ища подслепо
Прощальный крик.

Он знал прощания и горше
За всю-то жизнь.
Но отчего-то нынче дольше
Глядел он ввысь.
… показать весь текст …