Влтава — это вам не Волга,
Лебеди — не гуси!
Я уехал ненадолго,
А теперь вернулси!

Ты без стука в пустое жилище
Залетишь вместе со сквозняком,
И укажешь мне пальчиком — «тише!»,
Чтобы громко смеяться потом.
И оттаешь ночною росою,
На пол вещи свои оброня…
Грешный, ласки твоей я не стою,
Как не стоит бумага огня…

Кислый рислинг в фарфоровой кружке
Мы сегодня уже не допьем…
И, не чувствуя мякоть подушки,
Позабудем, что тоже живем…

Чтобы все, что себе пророчил,
Неожиданным было позже,
Одиночеством растреножен,
Я себя растворяю в ночи…

Чтобы вязкая чья-то жалость
Не стелилась за мною тенью,
Поднимая асфальт растеньем,
Я безмолвно за свет сражаюсь…

Чтобы звукам и многоточьям
Было легче с бумагой слиться,
Не изранив собой страницу,
Я себя разрываю в клочья…

Одиночество, все-таки это,
Если вдруг, промокашкой,
Успевает истлеть сигарета,
После первой затяжки…

Если вдруг не заметишь замену
Полой рюмки — налитой,
Улыбаясь устало бармену,
Мол, немало пропито…

И себя откровенно не жалко,
Пусть грехи мои тяжки,
Если пламя родит зажигалка
Мне для новой затяжки…
… показать весь текст …

В парке-рощице летним месяцем
Как мне хочется снова встретиться…
Было времечко счастьем крещено…
Помнишь девочку? Помнишь, женщина?

Все ошибочки, заблуждения,
Да открыточки в день рождения…
Сколько лет и сил кто-то злой отнял?
Помнишь, я просил целовать меня?

Не приятели, не влюбленные —
Все растратили миллионы мы…
Всех растратчиков судит времечко…
Помнишь мальчика? Помнишь, девочка?

Ты говоришь, — все хорошо.
А мне б отвлечься…
Как будто день один прошел —
Минула вечность…

Я думал, мне достанет сил —
На дни и годы…
Казалось, я не уходил, —
Гостил поодаль.

Казалось — сел не в тот трамвай, —
Пустяк неловкий.
И вот вернулся невзначай
На остановку…
… показать весь текст …

На Парнас путём неблизким
Был однажды я взошедш…
Рифмы с той поры. и сиськи —
Обожаю у поэтш!

Я, наверно, сумасшедший…
Очень строгий я пиит!
Я люблю, что б у паэтши
Был невидим целюллит…

Я вот к выводу пришедший:
Нету дыма, без огня,
Если пишут все поэтши —
Аба мне, да пра миня!

Я не умел его любить
Мой Город
Жёлтый кирпич тротуаров
На его волшебных холмах
Я равнодушно топтал
Оставляя на память об этом
Только стёртые каблуки
Своих модерновых ботинок

Даже если растает
Карамель метровых сосулек
Наших желаний
И ветер сотрет
Зубную пасту снега
С веточек наших мыслей
Всё равно
Долго ещё не придёт
Весна
Туда где
Римским патрицием
Мимо которого тщетно
Снуют
Интеллигентные варвары
… показать весь текст …

Когда-то и я Держал свой розовый шарик
За пуповину
Мечты
Чтобы её Оборвав однажды
Ужаснуться
Второму рождению

Раскрылся розовый бутон,
Прильнул к фиалке голубой,
И, легким ветром пробужден,
Склонился ландыш над травой.

Пел жаворонок в синеве,
Взлетая выше облаков,
И сладкозвучный соловей
Пел детям песню из кустов:

«Цвети, о Грузия моя!
Пусть мир царит в родном краю!
А вы учебою, друзья,
Прославьте Родину свою!»

Да, все мы смертны, хоть не по нутру
Мне эта истина, страшней которой нету.
Но в час положенный и я, как все, умру,
И память обо мне сотрет святая Лета.

Мы бренны в этом мире под луной:
Жизнь — только миг (и точка с запятой);
Жизнь — только миг; небытие — навеки.
КрутИтся во вселенной шар земной,
Живут и исчезают человеки.

Но сущее, рожденное во мгле,
Неистребимо на пути к рассвету.
Иные поколенья на Земле
… показать весь текст …

Когда луна своим сияньем
Вдруг озаряет мир земной
И свет ее над дальней гранью
Играет бледной синевой,

Когда над рощею в лазури
Рокочут трели соловья
И нежный голос саламури
Звучит свободно, не таясь,

Когда, утихнув на мгновенье,
Вновь зазвенят в горах ключи
И ветра нежным дуновеньем
Разбужен темный лес в ночи,
… показать весь текст …

Я щщитаю, что если бы Анна Семенович читала стихи со сцены, было бы трудно не оценить выпуклость её образов.

Я щщитаю, что если бы Владимир Кличко писал стихи, он был бы самым сильным поэтом в мире.

Я щщитаю, что если бы Пушкин в наше время зарегился на каком-нибудь поэтическом сайте, его затроллили бы даже не за глагольные рифмы, сочетания типа «любовь/вновь», «мгновенье/виденье» и «банальность» образов. Его бы наши строгие поэтши заклевали даже не за такие строки:
С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: — Пошёл! Е… ёна мать!
Они милого Сансергеича дружно зачморили бы за строки, которые, со свойственной самолюбивым, но примитивным умам особенностью все примерять на себя, всенепременнейше таки отнесли бы к себе:
«Пупок чернеет сквозь рубашку
Наружу титька — милый вид!
Татьяна мнёт в руке бумажку,
Зане живот у ней болит:
Она затем поутру встала
При бледных месяца лучах
И на подтирку изорвала,
Конечно, «Невский альманах».

Я из букв мастырю слоги,
Из слогов — слова мастырю!
Я, друзья, поэт от бога,
Трали-вали, тыры-пыры!

Падают капли дождя камертоном,
Град по окну барабанит гитарой,
Осень со мною поет унисоном,
Ласково душу мне гладя фанфарой…