И он опять идёт к себе домой,
Где ждут жена и маленькая дочка,
Где на окне бегония в горшочке
Цветёт за белой шторой с бахромой.

Жена не учинит ему допрос:
В каких краях его весь день носило?
Лишь улыбнётся тихо, через силу,
Лишь спрячет взгляд под прядями волос.

Из кухни пахнет мясом и борщом.
Блестят во тьме столовые приборы.
Он знает: пусть не сей же час, но скоро
Он будет вновь обласкан и прощён.
… показать весь текст …

Забегай на кофе, будешь в моих краях.
Этикет соблюдем. Не киснуть. Не виснуть. Не биться
сердцу в душной истерике с глупым *а как же я?*
А ему, дурному, пора бы уже научиться
поразборчивей быть, ну в самом-то деле! Ницше
начитаться в одурь. Не выходить за поля
на заученных и разлинованных буднях-страницах.
Соблюдем дистанцию. Как же. Неровен час
забунтует еще. Выдаст удары по полной!
Только девять из десяти — и скорее врача!
И ты молишься всем богам. А они молчат.
Ультиматумы ставить, скажем, уже нескромно.
Сердцебиенье немыслимо переломно.
Не ходите, дети, в Африку. Лучше дома
… показать весь текст …

Осень в повтор поставила вальс Бостон - буйствует в танце, не разбирая нот.
Раны сердечные ноют который год. Поди теперь вспомни, чьи они и за что.
Осень выдержки экстра (плюс-минус)жизнь. Горечью тянется в следующий сезон,
переполняет душевные метражи, с треском ломает не послуживший зонт.
Выигрыш в номинации «жизнь и без!» В пробниках «уж (хоть что-нибудь) невтерпеж»
Ангелы закружили, попутал бес. Не приберут ни тот, ни другие. Вхож
всякий входящий. Вывернусь, разложусь, скомкаюсь, брошусь в урну черновиком.

Мой не распробуешь экстра-осенний вкус.
Тягой ночной витаю под потолком.

Территория брошенных душ
И пространство спитого чая…
Ты же знаешь, что я скучаю.
— Не берись за гуж, коль недуж.
Знаю, милый далекий мой, знаю…

Разлетелись мы, кто куда,
И у каждого дни и ночи
Что-то шепчут, судьбу пророча,
Тихо вторят им в такт поезда.
Я хочу тебя видеть… очень.

И невидяще пялиться вдаль,
Мне и пачки теперь не хватает…
… показать весь текст …

Сто лет назад
Я бы рвалась на части
За идеал, за истину и честь.
Из баррикад
Взывала к битве с властью,
Расправив флаг
С кровавым словом «месть».

Сто тысяч рук
С моей бы бились рядом,
Меняя жизнь на смутный идеал.
Не потому,
Что верили: так надо,
А потому,
… показать весь текст …

Слушай и помни /да с правилом не шути!/:
В миг, когда сцепишься в схватке с жестоким веком,
Сколько б ни выпало трудностей на пути,
Ты оставайся, пожалуйста, ЧЕЛОВЕКОМ.

Время бежит. Вместе ним ускоряю бег:
Сплетни, предательства, боль — вот моя эстафета.
Помню… Я помню… Я, кажется, ЧЕЛОВЕК?
Я — ЧЕЛОВЕК. Значит, мне по плечу всё это.

Жизнь корректирует «правило на года»:
Взрослые, а наивные, словно дети…
Быть ЧЕЛОВЕКОМ — со всеми, везде, всегда —
Это, как раз, и труднее всего на свете.

Плюс 1. Не одна. Тишина. И ее перламутр
оседает на подоконник вечерней пудрой.
От бездушного частотела самой же дурно.
Узнаю себя лишь по неге свежайших утр.
Вот такие данные. Уровень: недотяг,
недовылет, недоигра вне условных рамок.
Я несбывшееся сама облачаю в мрамор,
в память плитами зарываю года спустя.
Мои тайны крадя… проникая теплом в ладонь…
знал ли, мной завладевший, выжегший сердцевину,
обративший мое внутривенное во внутримину,

знал ли, мог ли… что даже спустя…
так рванет… лишь тронь.

Вот ночь сгущает над нами краски. Но нам светло.
Свой свет луна льет на нас сквозь окна. Свой свет-рентген:
Сердца друг друга как на ладони. …Тссс, хватит слов…
Мы заключенные этой комнаты. Этих стен.
И настороженно затаившись, с тобой молчим.
А запах тайны в ночной тиши уловим едва.
К чему слова нам, когда без них тишина звучит?
Когда так цепки и жгучи губы, к чему слова?
Когда так рЕзвы и хватки пальцы. …Прошу… сильней…
Когда на коже горячих спин проступает пот.
Когда ты пишешь сюжеты сказок на мне, во мне,
Искать пытаясь финал счастливый их между нот.
Сюжеты сказок. А правда… Правда — вся в них. Вся здесь.
А ночь ползет по аортам города, как змея,
… показать весь текст …

Я верю в совесть, сердце, честь любых властей земных… Я верю, что русалки есть, и верю в домовых…

Стань мне стихом, выходящим за берег рифм
белым по белому — чтоб наизусть, на память…
пересказать тебя, слова не обронив…
не прикоснувшись, выстояв, не поранив…

стань мне горчинкой в сласти медовых сот
терпкостью августа, первым багрянцем клена…
красным вином, опрокинутым в горизонт
сладким, пьянящим, искренним.
Незнакомым…

стань мне бессонницей, ворохом долгих дум
сладкой невстречей, горькой улыбкой взгляда
ты в меня ветер с дальних морей вдохнул…
… показать весь текст …

сейчас послушай.
мне очень страшно что я ошиблась в тебе, мой друг.
ты так упрямо молчал о важном и не касался холодных рук.
так значит, ты не умеешь слышать, читать, как многие, между строк.
я так старалась к тебе быть ближе, а ты быть честным со мной не смог.

мы словно дети.
и мы не правы.
смотрю в окно — там снега и гладь.
быть может, ты говорил о главном…
но где там правда?
не разобрать.

и течет вода, и стоят кусты,
и плывут корабли, задевая собой мосты,
и луна полна, и дожди идут,
облака, убегая вдаль, за собой зовут.

август пахнет яблоками и сном.
над Казанью крутится колесо,
и плывёт меж высотками яркий круг.
кто-то смотрит сверху на суету,
кто-то едет домой в метро,
на конечной станции моют пол,
надвигается полночь, как снежный ком.
и звезда покинула небосклон.
… показать весь текст …

Тропинки разные.
А мы запутаем.
Мне хоть однажды бы,
пусть на минуточку —
от счастья плачущей,
от настоящего
побыть, не верящей
в происходящее…
Там, за озерами,
за дымкой вяжущей —
побыть не сорванным
и не увянувшим
цветком единственным,
к тебе склоненным бы,
… показать весь текст …

не буду больше писать о вечном, любить предельно, до тошноты.
построить стену гораздо легче, чем раз за разом сводить мосты.
в моей вселенной творится нечто. снаружи — осень, играет блюз.
хочу я мчаться к тебе навстречу, но непонятно чего боюсь.
а город тонет в объятьях ночи, дождь размывает остатки фраз…

открой мне сердце. и
/если хочешь/
назавтра дождь будет петь про нас.

.
непостоянен мир наш странный
седые догмы — ерунда
и Бог иной раз хулиганит
и дьявол плачет иногда…

.
зеро что в разности что в сумме…
многоточье…
а жизнь больнее чем я думал…
и короче…

Я забыла ладонь у тебя на плече.
И немножечко тайны оставлено впрок:
вдруг совсем не случайно последний глоток
растворяет огонь молчаливых свечей.

Тело, в муках романса, парило с тобой,
вырываясь из ритма, сбиваясь на джаз.
И предательски тихо ладонь улеглась
на плечо из атласа кипящей волной.

Поселилась, корнями вплетаясь в рукав,
как в планету ладоней, забытых телами.
Пианист - словно понял - всю ночь из рояля
бесконечность туманов для нас доставал.

Закрыть глаза… И жить тобой и летом…
впускать жару сквозь жалюзи… в просветы…
не видеть снов… нелепых, бессюжетных…
лишь наблюдать, как вишню треплет ветер за ягоды, краснеющие ярко…
любить
тебя… и этим жить с изнанки, спускаясь с гор ничьих — моих рассветов в пучины дня заброшенного лета… на станцию, где платят ожиданьем и не целуют в губы на прощанье… а лишь безмолвно провожают взглядом, целуя
сердцем…
большего не надо: закрыть глаза и жить тобой и летом…
И никому не говорить об этом.

просто думаешь — некто или никто
это выдумал и расписал по нотам,
камертоном проверил, настроил тон —
вот и звучат длинноты.
ты их ловишь и правишь, сдаёшь в печать,
ждёшь и думаешь — Боже, когда там вёрстка…
и трясёшься — а будет с листа звучать
или же оборвётся…

никогда ни о чем не жалей — это больше не ты,
это тысяча фото и мятые спины тетрадей.
не живи ради прошлого, ради прожитого, ради
уходящих тщедушно в альковы своей пустоты.

истончается жизнь — это лист, пропускающий свет,
не пиши поверх букв неразборчиво и между клеток,
уезжай в чужой город, страну, на другую планету,

не живи ради прошлого. помни, что прошлого нет.