Наступило обычное, ничем невыдающееся, утро. Приподняв, с трудом, своё тело, одетое в японского голубого сатина, халат, и, подняв его к окну, поставив его на красивые женские ноги, она посмотрела в окно. Белла смотрела в окно, в котором, еще серые деревья, раздетые зимой, еще без листьев одежд, говорили ей стрекотом из приоткрытого окна птиц, что всё будет хорошо, жизнь продолжается и её мысли являются всего лишь повтором тех, кто уже жил на этом свете, также мучился и страдал, любил и был любим…