Моё вчера живёт в календаре,
В апрельском дне, что вышел прямо к маю.
В дожде и солнце, в вечной их игре,
Во мне самой, душа теперь немая.
В кузнечике, который заводной,
Который поселился в миокарде.
В лекарстве от сумятицы ночной,
В надежде, что опять стою на старте.
Моё вчера, как талая вода,
Растаял лёд, питает влага почву.
Оно в беспечном «да, конечно, да!»,
В наивном «мы» в начале каждой строчки.