Время беспощадно, нужно помнить об этом каждый раз, когда произносишь — «всему своё время»

Доверие — это не когда я позволяю тебе максимальное обнажение слов, а когда я позволяю себе максимальное движение без слов… повернувшись к тебе спиной.

Безветрие в простом.
В зелёном фиалково-голубом землянично-клубничном лете.
В тёплом раскатном всполохами молний дожде.
В беспечных шлёпаниях по лужам в сиренево-пионном сарафане.
В крепких пальцах, сжимающих ладонь… и улыбке на лице.
В спокойном безветрие.
Удовольствие от ощущения достаточности происходящего.

Пока вы по-настоящему чувствуете друг друга вас будет то штормить, то дрифтить, местами будет накрывать бурей с осадками и упрёками, с переменным сексом и проливными истериками, со слабыми порывами всё послать к чёрту, а при редких лучах радости и нежности будете греться в ласковой истоме… и всё-таки, какое бы ненастье не было, самое главное — это не уходить в полный штиль.

Женское «хорошо» лишь увеличивает пропасть непонимания, катастрофичнее может быть только «ты хороший человек» — окончательно разрушая мостик завоевателя.

Старик Хэм верно заметил, а поэт Асадов остихотворил позднее «На свете так много женщин, с которыми можно просто лечь в постель, и так мало тех, с которыми можно разговаривать».
За всех женщин не берусь, а за себя отмечусь: Нас окружает так много мужчин, с которыми можно просто поговорить, и так мало тех, с которым можно разговаривать.

— Всё закономерно.
— Что всё?
— Все пути движения. Как речка, казалось бы, какая преграда не встанет на её пути, она лишь меняет траекторию, но устье остается неизменным.

Есть высказывание: «Каждый внутри ведёт войну, о которой никто, кроме нас самих, и не знает». Мы встречаем человека, говорим с ним, и даже не подозреваем, что он сражается в битве, о которой мы ничего не знаем… И даже тот, кто носит маску «бесстрашный», иногда громче всех кричит. Просто в любой ситуации иногда наступает момент, когда нужно остановиться. Просто остановиться. Не повернуть назад, не изменить пути. А остановиться и ждать…

Мы живём, пока есть ради чего или кого жить. Смысл жизни в самой жизни. Задача мужчины — продолжение рода, задача женщины — оберегать и заботиться. Мы выбираем не душой, мы выбираем разумом, так было заложено в нас биологически. Все эти эмоциональные финтифлюшки типа «любить до гроба», «между нами притяжение», «я тебя никогда не забуду»… забудешь! Вот съел печенюшку и уже, возможно, забыл. Сидя перед монитором или ожидая звонка, ты, конечно, педалируешь свою «привязанность», но как только развязываются последние нити воспоминаний, исчезает клубок обид, страстей, тоски… всё! Всё забыто. Просто есть человек, с которым когда-то были соприкосновения.

Родной лишь тот, с кем ты не вспомнишь боль свою.

Управлять своей сексуальностью, равно как и управлять мыслью — позволять фантазии стимулировать сюжеты.

С некоторыми людьми время сжимается-разжимается, пульсирует рваным ритмом, а с некоторыми — дробно-подробно убегает, минута кажется целой жизнью… не хватает!

Ты можешь сиять, даже без огранки, но будь готова к тому, что твой яркий свет может раздражать некоторых. Так уж выходит, что встречается среди людей одногранная психология, что не любят тех, кто кажется им счастливее. Ты непременно должна ежедневно восходить на Голгофу страдания, тогда ты «милая… дорогая», а как только встала на каблуки женственности, то ты «сучк@ выпендрёжистая… только секс и бабки на уме».
Роль оценщика проста и одновременно ценна, ведь он примеряет нас под огранку своего восприятия.

Не доводите свою женщину до безразличного молчания!
Дайте ей выговориться, высказаться, выплеснуть болезненное… отравляющее и сидящее занозой внутри…
Пусть она беснуется, буйствует, искрится и даже истерит… пусть кидает словами, как вазами… разит ими, как клинками острыми… пусть будет резкой, 9му валу подобной… как море… пусть будет с огнём схожа… или как ледник холодна… пусть Она плачет, кричит, сумасбродит… пусть будет Ведьмой, Сучкой, Чудовищем мелким, Несносной девчонкой… Пусть она сквернословит и слова её бранные летают подобно шарам от пинг-понга. Пусть обижается. Пусть даже ненавидит. Ненависть — тоже реакция, и хоть какая-то «жизнь»… но не молчит.
Знайте, как только она замолкает — это точка, крайняя точка вашего с ней Рубикона… дальше будет обрыв…

Нежное прикосновение чаще всего бывает когтями по сердцу того, кого люблю.

Доброта должна быть ждущая, а помощь зовущая, в противном случае это всё выглядит, как орущая добродетельность.

Распутав клубок, будь готов посмотреть — куда он тебя приведёт.

Чтобы мысли не были восприняты как «генитальные», лучше темы политики, религии и секса оставлять интимными.

Благонравное поведение не имеет вкуса — как вода, но позволяет утолить «влагу» жаждущему.

Накидывая лассо претензий, переплетённых с наездами под упрёки и загонами под обидки, чаще всего затягивают обратный эффект. Никому не хочется быть задушенным чувством вины.