Мамины колени, мамин подол и мамин фартук — они меня учили, защищали и скрывали от невзгод. Как на стульчике сидя ела, пила и слушала: тёплый родной голос. Слышала как стучит внутри её сердце: плачу я и плачет оно, моя радость и в её груди стук молоточка чаще и сильнее,
Сколько слёз впитал мамин подол, можно прополоскать не одно платье.
Под фартуком можно было спрятаться от любых невзгод и детских обид. А сколько страхов обезвредил мамин фартук, сколько невообразимых чудищ, монстров и приведений он поглотил и нейтрализовал.
Мамины колени — их запах неповторим: они одновременно пахнут сладостями и печёным, цветами и травой и ещё чём-то необъяснимо особенными.
И пока жива мама, наши головы всегда найдут покой и ласку.
Стоя на коленях перед светлым и святым человечком, мамой, склоняя на её колени голову, возвращаемся в беззаботное детство, становясь снова детьми.
Уже этого достаточно, чтобы не забывать своих матерей.

Лишь у святых душа без дна, у прочих — с отложениями.

Сума… сума…суматоха.
Папа выдал замуж кроху.
Ну и что, что за «козла».
Так бывает — «любовь зла».

Спешащий наказуем людским смехом.

А бабье лето рвет и мечет.
Срок короток и он не вечен.
А принц и конь его гнедой.
Кивнул едва лишь головой.
И проскакал куда — то вдаль.
Ах, бабье лето… очень жаль.

Снуют мурашки, ищут выход,
Дрожит душа и еле дышит,
Сердце замерло в надежде,
Буря пройдёт, мир будет прежним,
Ведь всё приходит к тому, кто ждёт,
Поверь и ты, что всё пройдёт.

Шла гордо правда,
А следом ложь,
Пыль поднимала,
Что с лжи возьмёшь.
Ну, а как правда?
Всё шла и шла,
От грязи в спину,
Она слегла.
На ней лежащей
Плясала ложь,
Известно всем —
С ней клок волос.
На счастье правде,
Тут грянул ливень,
… показать весь текст …

Кто, как не я себя, поймет меня.
Но если только я понимаю себя, кому я нужна.

Вам аист принес дитя.
Первенец ли, второй, третий — не важно.
Радость ожидания и освобождения, конец ограничениям.
И вдруг, именно вдруг, мама понимает, что ее, этой радости,
нет. Более, настроение ниже плинтуса — аппетит, сон, желание
кормить, даже видеть малыша, куда — то исчезло. Все раздражает.
Не хочется жить. Стоп… Вот здесь стоп…
- Во — первых, сразу проговорить это состояние с доктором.
Ваше ситуация — послеродовая депрессия. Не вы первая и,
точно, не последняя.
- Во — вторых, сразу э…
… показать весь текст …

К комментариям можно относиться по-разному, как, впрочем, и писать их.
Если это часть творчества автора и подход к нему серьёзный, то суть очень показательна и говорящего ой как характеризует.
Комментатор, тот же радар, что сидит в кустах и неусыпно наблюдает за течением и состоянием действа — разница лишь в том, что прибор следит за дорогой, а человек за текстом.

По сути своей человек — омут
со всеми вытекающими обстоятельствами.

Солнца вам в окошко,
радости в ладошки.
здоровья по возможности.
терпенья, осторожности.
И навред всем огорчениям
быть в хорошем настроении.

Назло обстоятельствам и врагам их создавшим буду радоваться жизни.
И пусть они сдохнут от зависти…

Не выбирала, сам всевышний Бог,
Благословил мне скромную любовь,
Не слышно, как заполонила душу,
Больше молчала, но умела слушать,
Про чувства признавалась редко,
Особенным сияла разве цветом,
Столь акварели нежности, тепла,
В своих поступках та любовь несла.

Уверенно идущий предпочитает энергичную ходьбу,
допускает падение и быстрый подъем.
Медленно ползущий использует осторожный шаг,
завалиться в яму для него катастрофа.
Но так бывает, они встречаются у финиша и имеют
равные шансы на признание.

Чистым морозным вечером встречает природа канун Нового года.
Красивым чудотворным пейзажем разрисованы окна домов.
Словно белыми серебряными нитями вуали покрыты стёкла.
Чудо-подсветка ночных фонарей снизу делает это творение
незабываемым.

Не консервируйте плохое настроение.
Опасно взрывом.

Свадебный князек с дешевеньким тостом
пир не украшает.

— Светлому человечку светлого дня, — пожелала Душа первая.

— Светлому человеку и мрачный день будет светлым, — ей ответила
другая.

- Светлый, не святой
и ему в жизни суждено пройти через тёмные полосы, — настойчиво
твердила Душа первая.

Душа вторая молча согласилась. Кто-то же должен остановить развитие спора в зародыше.

Пародия на творчество прославляет автора не меньше, чем сам талант