Но чтобы пользоваться успехом у женщин, и не нужно быть красавцем: уже терпкое дыхание мужественности, исходящее от таких сильных натур, какое-то неистовое своенравие, безоглядная жестокость, самая атмосфера войны и победы дурманят их чувства. Ничто так не будит в женщине страсть, как трепет страха и восхищения — легкое сладостное чувство жути и опасности только усиливает наслаждение, придает ему неизъяснимую остроту.

Здоровому и счастливому Бог не нужен…
Но вот когда ничего не поделать, тогда молят и молятся.

Кто однажды обрел самого себя, тот уже ничего на этом свете утратить не может. И кто однажды понял человека в себе, тот понимает всех людей.

Мудрость охотно посещает женщин, когда от них бежит красота

Стеснительность в любой её форме мешает быть самим собой. В полной мере человек раскрывается лишь тогда, когда чувствует себя непринуждённо.

— Когда в человеке взыграют его душевные силы, он истинно жив для себя и для других; только когда его душа раскалена и пылает, становится она зримым образом.
-Ни один врач не знает такого лекарства для усталого тела и измученной души, как надежда.
-Сострадание — хорошо. Но есть два рода сострадания. Одно — малодушное и сентиментальное. Другое — истинное, которое требует действий.
-Нет ничего прекраснее правды, кажущейся неправдоподобной! В великих подвигах человечества именно потому, что они та…
… показать весь текст …

Ни один врач не знает такого лекарства для усталого тела и измученной души, как надежда.

Стефан Цвейг (1881−1942)

БЛАГОДАРНОСТЬ ШЕСТИДЕСЯТИЛЕТНЕГО
Перевод Л. Гинзбурга
Сумрак льнет легко и сладко
К стариковской седине.
Выпьешь чашу без остатка —
Видишь золото на дне.
Но не мрак и не опасность
Ночь готовит для тебя,
А спасительную ясность
В постиженье бытия.
Все, что жгло, что удручало,
Отступает в мир теней.
… показать весь текст …

ЛУЧЕЗАРНАЯ НОЧЬ
Небесный купол в искрах звездной пыли
Объял ночную землю, и цветы
Благоуханье вешнее пролили
В простор, неведающий темноты.

Земля прекрасна в платье подвенечном:
Покоясь в ожиданьи спелых грозд,
О празднике вздыхает бесконечном,
Об исполненье полудетских грез.

И сердце после тягостных скитаний
Откликнулось на эту благодать:
Оно отыщет путь в страну мечтаний
… показать весь текст …

«А когда нет римских друзей, то с ним рядом другие, чудесные, никогда не разочаровывающие друзья, всегда готовые и говорить, и молчать: книги.»

«…Решение второго вопроса также не доставляет им много хлопот: как раздобыть деньги для жалованья легионеров и партийных прихвостней, которое уже несколько месяцев не выплачивается. Проблема решается быстро — деньги будут получены способом, который в те времена часто применялся. У наиболее богатых людей страны будет захвачено имущество, а для того чтобы те не могли поднять по этому поводу шум, их сразу уничтожат.»

«Некогда учитель земных законов, сейчас он постиг горькую тайну, которую должен, в конце концов, узнать каждый общественный деятель: на длительное время защитить свободу масс невозможно, защищать можно и нужно лишь свою собственную внутреннюю свободу.»
---

Книги пишутся только ради того, чтобы и за пределами своей жизни остаться близким людям и тем оградить себя от неумолимого врага всего живущего — тлена и забвения.

Хороша только полная истина. Полуправда ничего не стоит.

Лучше, чем всякое химическое средство, может нередко живой человек помочь во многих случаях своим присутствием и своим влиянием на нервную систему. Из всех природных тел действительнее всего действует на человека сам человек. Болезнь, по его мнению, есть нарушение гармонии в человеке, опасный перерыв в ритмической смене прилива и отлива. Но в каждом человеке жива глубоко заложенная целебная сила, воля к здоровью, вечный, изначально заложенный жизненный импульс к вытеснению всего болезненного.

…Как можно дышать без дуновения мира, который струится из книг?

Женщина все постигает сердцем, без слов.

Есть другая и, вероятно, более жестокая пытка: Быть любимым против своей воли и не иметь возможности защищаться от домогающейся тебя страсти; Видеть, как человек рядом с тобой сгорает в огне желания, и знать, что ты ничем не можешь ему помочь, что у тебя нет сил вырвать его из этого пламени.

Постепенно в эти первые военные недели войны 1914 года стало невозможным разумно разговаривать с кем бы то ни было. Самые миролюбивые, самые добродушные как одержимые жаждали крови. Друзья, которых я знал как убежденных индивидуалистов и даже идейных анархистов, буквально за ночь превратились в фанатичных патриотов, а из патриотов — в ненасытных аннексионистов. Каждый разговор заканчивался или глупой фразой, вроде «Кто не умеет ненавидеть, тот не умеет по-настоящему любить», или грубыми подозрен…
… показать весь текст …

Ни один врач не знает такого лекарства для унылого тела и измученной души, как надежда.

Да, надо быть таким человеком, как она, — порядочным, незлобливым, скорее дать обмануть себя, нежели обманывать самому. Только такие люди благословенны.

Важно не то, что у вас отняли. Важно то, что вы делаете с оставшимся…