С годами становишься более молчаливым. В молодости хочется всю душу излить миру; остро ощущаешь свое братство с другими людьми, тянет броситься им в объятия, не сомневаясь в ответном порыве; хочется открыться окружающим, чтобы они приняли тебя, и одновременно хочется проникнуть в их души; кажется, самая жизнь твоя, перетекая, сливается с жизнью других, как воды рек сливаются в океане. Но постепенно способность к такому слиянию исчезает; между тобою и окружающими возникает преграда, и вдруг поним…
… показать весь текст …

Мы, зрелые люди, и не подозреваем, как беспощадно, и притом безошибочно, судят о нас дети.

… ни один человек не существует сам по себе. Люди — это и страна, где они родились, и ферма или городская квартира, где они учились ходить, и игры, в которые они играли детьми, и сплетни, которые им довелось подслушать, и еда, которой их кормили, школа, где их обучали, спорт, которым они увлекались, поэты, которых читали, и Бог, в которого верили.

Уильям Сомерсет Моэм. «Острие бритвы»

Если мужчина и женщина после каких угодно перипетий обретают друг друга, значит, они выполнили свою биологическую функцию, и интерес переключается на то поколение, что идет им на смену.

Мне представляется, что на мир, в котором мы живём, можно смотреть без отвращения только потому, что есть красота, которую человек время от времени создаёт из хаоса. Картины, музыка, книги, которые он пишет, жизнь, которую ему удаётся прожить. И больше всего красоты заключено в прекрасно прожитой жизни. Это — самое высокое произведение искусства.

Норма — это то, что встречается лишь изредка.

В каждом браке неизбежны моменты полного отчаяния, и здесь опаснее всего сторонний наблюдатель, который придаёт им преувеличенное значение и своим вмешательством обращает проходящую трудность в постоянную, ещё туже затягивает узел, вместо того, чтобы дождаться, пока его ослабит время.

… Любовь - всего-навсего скверная шутка, которую природа шутит с людьми, чтобы добиться продолжения рода.

«Мой первый муж, капитан Джонсон, постоянно колотил меня. Он был настоящий мужчина… Ох, как я плакала, когда он умер. Думала, что не переживу его. Но по-настоящему я узнала цену своей потере, только выйдя замуж за Джорджа Рейни. В жизни у меня не было большего разочарования. Рейни тоже был видный мужчина… Но только с виду. Спиртного он в рот не брал. Ни разу меня не ударил. Ему бы быть миссионером. Я крутила романы с офицерами всех судов, которые входили в нашу гавань, а Рейни ничего не замечал. Под конец мне стало невтерпеж, и я развелась с ним. Зачем нужен такой муж? Ужас, как некоторые мужчины обращаются с женщинами.»

7532 лето от СМЗХ.

Люди могут простить вам добро, которое вы для них сделали, но редко забывают зло, которое они причинили вам.

Самое страшное на свете — это когда люди, которым не дано таланта, упорно хотят заниматься искусством.

Слово любовь означает две разные вещи: просто любовь, то есть страсть, и милосердие.

Время, которое так быстротечно, время, уходящее безвозвратно, — вот драгоценнейшее достояние человека, и выбрасывать его на ветер есть самая изощренная форма расточительности.

Зло, причиненное тебе, так же легко прощать, как если оно причинено другим. Гораздо труднее прощать людям зло, которое мы сами им причинили; вот это действительно требует большой силы духа.

Подавляющее большинство людей ведут жизнь, к которой их вынуждают обстоятельства.

И женщины могут хранить тайны. Но они не могут умолчать о том, что они умолчали о тайне.

Жизнь слишком коротка, чтобы делать для себя то, что могут для тебя сделать за деньги другие…

Если пьеса плоха, ее никакая игра не спасет.

Он говорил превосходно, но говорил чепуху.

Странная штука — жизнь. Если не соглашаешься ни на что, кроме самого лучшего, бывает, что его-то и получаешь. Если категорически отказываешься довольствоваться чем придётся, то в конце концов находишь то, что ищешь. Как будто судьба говорит: «Этот человек круглый дурак, он ищет совершенства», — а потом, из чисто женского упрямства, бросает совершенство тебе на колени.

Для того чтобы пойти против общепринятых взглядов, нужно очень сильно верить в себя, а если уверенности не достаёт, лучше не рисковать и идти широкой проторенной тропой вместе с остальным стадом. В этом нет ни радости, ни отваги, это скучно, зато в высшей степени безопасно.