Круглое невежество — не самое большое зло: накопление плохо усвоенных знаний еще хуже.

Как поэты любят свои творения, а отцы — своих детей, так и разбогатевшие люди заботливо относятся к деньгам — не только в меру потребности, как другие люди, а так, словно это их произведение. Общаться с такими людьми трудно: ничто не вызывает их одобрения, кроме богатства.

Любимое часто ослепляет любящего.

Нужно достигнуть одного из двух: узнать истину от других или отыскать ее самому либо же, если ни первое, ни второе не возможно, принять самое лучшее и самое надежное из человеческих учений и на нем, точно на плоту, попытаться переплыть через жизнь; если уже не удается переправиться на более устойчивом и надежном судне — на каком нибудь божественном учении. Платон

Человек — игрушка бога. Этому — то и надо следовать. Надо жить играя.

Основа всякой мудрости — терпение.

«Решение должно приниматься на основе знания, а не большинством голосов».

Поведение человека имеет три источника: желания, эмоции и знания.

В своих несчастьях люди обычно винят судьбу, обстоятельства, других людей, но не самого главного виновника своих несчастий — себя.

Хорошее начало — половина дела.

… высшая часть души — разумное начало; средняя часть души — волевое начало; низшая часть души — чувственное начало!

Любовью называется жажда целостности и стремление к ней.

От того, какая, в каких ладах и ритмах звучит музыка в государстве, напрямую зависит его сила и мощь.

Каждый из нас — это половинка человека, рассеченного на две части, и поэтому
каждый всегда ищет соответствующую ему половину.
Поэтому любовь — это жажда
цельности и стремление к ней.

Глупец тот, кто пытается прикрыть собственное ничтожество заслугами других!!! Глупца можно узнать по двум приметам; он много говорит о вещах, для него бесполезных, и высказывается о том, про что его не спрашивают!!!

— Право же, Кефал, — сказал я, — мне приятно беседовать с людьми преклонных лет. Они уже опередили нас на том пути, который, быть может, придется пройти и нам, так что, мне кажется, нам надо у них расспросить, каков этот путь — тернист ли он и тягостен, или удобен и легок. Особенно от тебя, раз уж ты в таких летах, когда стоишь, по словам поэтов, на пороге старости, мне хотелось бы узнать, в тягость ли тебе кажется жизнь или ты скажешь иначе?
— Тебе, Сократ, — отвечал Кефал, — я, клянусь Зевсом,…
… показать весь текст …

Подумай-ка ты опять вот о чем: стоим ли мы еще или не стоим за то, что всего больше нужно ценить не жизнь как таковую, а жизнь достойную?

Страсть — приманка зла.

Пока не постигнешь истины всего того, о чем
говоришь или пишешь; пока не будешь в состоянии определять
все в соответствии с ним самим, а определив, не будешь уметь
снова разделять его на виды до неделимого; пока не исследуешь
таким же способом природу души и не найдешь для природы
с каждой души соответствующего вида речи; пока не будешь составлять и построять речь таким образом, чтобы к разнообразной душе обращаться с разнообразными и вполне соответственными этому разнообразию речами, а к простой душе — с речами
простыми, — до тех пор ты не будешь в состоянии овладеть
искусно, насколько это возможно, всем родом речей и для того*
чтобы поучать чему-нибудь, и для того, чтобы убеждать в чем-нибудь

— А то, чем ты владеешь, Кефал, — спросил я, — ты большей частью получил по наследству или сам приобрел?
— Куда уж мне приобрести, Сократ! Как делец я занимаю среднее положение между моим дедом и моим отцом.
Мой дед — его звали так же, как и меня, — получил в наследство примерно столько, сколько теперь у меня, но во много раз увеличил свое состояние, а мой отец Лисаний довел его до меньших размеров, чем теперь у меня.
Я буду доволен, если оставлю вот им в наследство не меньше, а немножко больше того, что мне досталось.