Я пишу это письмо, Тебе,
Прощальное.
Нет сил терпеть больше.
Отчаяние.
Отчаяние отсутствия,
Тебя.
Ухожу…

Ухожу в сон, до завтра,
Любя.

С Тобой, не нужны весна, мечты.
Виновата сама.
Твоё тело…
Ты.

Идиотизм не пугает.
Пугает его бесконечность.
Бесконечность змеи, которая за хвост,
Кусает…
Себя…
Вечно.

Не вешайте мне лапшу на души.

Амебы размножаются делением,
А мысли — наталкиванием.

Чего может достичь страна, которой управляют странники?

Ревность?
Грусть?
Пусть будут,
В этом океане чувств.
И… нежность.

То лишнее, что не вмещается в холодильник,
вмещается в пузо.

Глажу мою девочку руками, пальцами, чем могу.
Спящую.
Ее телу нравится.
Вижу.
Не просыпайся пока…
Я не проснусь…
На своем берегу…

Что может быть страшнее,
Чем голова, раздолбанная об эркер?
Что может быть печальней, чем грусть?
Чем Твои слова:
Милый… Не вернусь.

Когда встречаю Твоё имя,
Написанное буквами, по бумаге.
Или волнами по песку.
Грущу.
Или, она меня ищет?

У одних котелок варит, у других — только кипит.

Осень, дождь.
Зонт не спасает капюшон,
Капюшон не спасает меня.
Мокрый, холодный,
Вот он -я.
Ждешь?

Голая правда равна:
Правде, минус голые слова.

Голый и беззащитный,
Бьюсь о зеркало, стёкла.
Милая, близкая, недоступная…
Ты…
Была?

Когда вокруг, так много знакомых гениев, в голову приходит мысль:
У них, такие же знакомые.

По всем раздвижениям ног,
Железных дорог,
Бежал бы к Тебе…
Если бы, смог.

Адекватность и мозг,
Не всегда вместе пляшут.
Демоны…
Наши.

Позвонил сыну, спросил ты дома?
Дома.
И я дома.
Старый отец, взрослый сын.
Дом…
Не один.

— Сынок, я сегодня посуду помыл, запиши куда-нибудь, завтра — твоя очередь.
— Хорошо, я запишу на корочку.
— Нет уж, запиши лучше на твёрдый носитель.