—Что доставляет Вам наибольшее удовольствие в исполнении… дарит людям радость. Обычно, вызывать улыбку на чьём-то лице, значит для меня больше, чем что-либо ещё.

—В вашем эссе «Доверие» вы пишете: «Мы считаем, что обособляясь от других, оберегаем себя, но это заблуждение. В итоге мы лишь чувствуем себя одинокими и нелюбимыми». Вы чувствуете, что находитесь в заточении славы?
—Да. Слава может ограничивать свободу. Но самое замечательное в положении Майкла Джексона — это знание, что я могу взаимодействовать с миллионами людей, и в этом взаимодействии мы чем-то обмениваемся.
—Чем же это?
—Любовью. Это необыкновенно воодушевляет. Это волшебно.
—Вы наверняка…
… показать весь текст …

—Мне понравилось, что в своей книге «Танцуя мечту» вы привлекаете внимание к мировым проблемам — «ребенку, плачущему в Эфиопии, к морской чайке, жалостно бьющейся в разлитой нефти, солдату-подростку, дрожащему от страха…» Как вам кажется, мы перестали все это замечать?
—Нет, я вовсе не считаю, что мы перестали замечать эти трагедии. Сейчас мы наблюдаем всемирное возрождение и восстановление базовых гуманистических ценностей и осознание, что вся жизнь на нашей планете священна.
—Ваша книга полна…
… показать весь текст …

—Я хочу, чтобы все именитые дизайнеры, все эти крупные модные бренды копировали меня. Я не хочу носить то, что носят все. Я хочу продвигать свою индивидуальность и раз уж моя музыка — это я сам — то и мой внешний вид тоже должен этому соответствовать. Мой внешний вид — это я.

—Я живу с надеждой на мир наполненный любовью, где между нами воцарится мир.

—Я никогда не проигрываю в бою водяными шариками. Я-Майкл Джордан боев водяными шариками. Я выйду из этой битвы абсолютно сухим.

—Один взгляд на девушку даёт мне повод для улыбки. Девушки-необыкновенные создания, обращаться с которыми нужно по-особому. Я всегда говорю, что нельзя пристально разглядывать девчонку. Она начинает нервничать, думая, что у неё проблемы с волосами или с макияжем. Представьте, что вы пришли на выставку, чтобы полюбоваться прекрасными произведениями искусства. Если вы посмотрите на картину под правильным углом, то сможете увидеть всё её великолепие.

—Не могу сказать, нравится мне или не нравится быть знаменитым, но я, безусловно, люблю достигать намеченной цели. Люблю не только дойти до отметки, которую себе установил, но и превзойти ее. Это так здорово, когда делаешь больше, чем задумал. Лучше ничего быть не может. Я считаю, что очень важно ставить себе цель. Тогда ты знаешь, к чему стремишься и каким образом хочешь этого добиться. Если же ты себе не ставишь цели, то никогда и не будешь знать, достиг ты отметки или нет.

—Меня спрашивают: почему ты все время с детьми? Да потому, что в моем детстве я все время был со взрослыми, когда дети шли спать, я работал в клубах. В три часа утра я все еще работал на сцене. И в выходные дни работал, и на Рождество, и в дни рождений… У меня не было детства, но когда у тебя нет детства, как у людей вроде меня или других детей-звезд, ты пытаешься компенсировать эти потери в дальнейшем. Именно, поэтому теперь у меня собственный парк развлечений и аттракционов, но то, что я хочу сделать, это помочь другим детям, которым повезло меньше, чем мне. Знаете, детям, которые неизлечимо больны, детям с тяжелыми заболеваниями, детям из бедных семей, из гетто и позволить им увидеть горы, покататься на аттракционах, посмотреть кино, поесть мороженого и все такое.

— Я по большому счету ставил перед собой цели, что я хочу сделать как артист, и для меня это была высокая точка, но, выиграв «Grammy» за альбом «Off the Wall», я не был счастлив, потому что я хотел бы сделать гораздо больше. Я не был удовлетворен, как его приняли, хотя это был огромный успех, это был самый продаваемый альбом сольного артиста в то время. Более 10 миллионов копий-это был успех для черного артиста.

—Поэтому я желал, чтобы со мной начал работать новый человек, который тонко чувствует музыку, потому что у меня просто не было времени написать целый альбом прекрасных песен. Но ведь каждый слушатель ждет от пластинки чего-то большего, чем два хита. Я хотел, чтобы мои поклонники были удовлетворены.

— Уволить своего отца, это не так уж просто. Изменило ли это наши с отцом отношения? Не знаю, изменилось ли в душе его отношение ко мне, но мое уж точно не изменилось. Я был вынужден пойти на этот шаг, так как понял, что работаю на него, а не он работает на меня. Да и в творческом плане мы стояли на абсолютно разных позициях. Он предлагал идеи, с которыми я был совершенно не согласен, потому что это мне не подходило. Я хотел одного, самому распоряжаться своей жизнью. И я начал ею распоряжаться. Это было необходимо. Все рано или поздно подходят к этой черте, а ведь я работал уже давно. Для двадцатилетнего молодого человека я был достаточно опытен, у меня за плечами пятнадцать лет стажа в музыкальном бизнесе.

—Я никогда не учился танцевать. Это всегда было совершенно естественно для меня. Когда я был маленьким, как только начинала звучать музыка, меня не могли удержать на месте. Меня просто не могли удержать даже силой, это правда. И по сей день, если кто-то включает что-то ритмичное, я начинаю отбивать ритм ногой и двигаться в ритме того, что я слышу. Это просто прирожденный инстинкт. И Фред Астер, который был моим хорошим другом, и Джин Келли, они всегда поражались моим способностям в танце. Фред Астер потом всегда говорил мне, что знал в своем сердце, что я стану настоящей звездой. И я просто смотрел на него и думал, о чем он говорит?

—В 1966 году наша семейная группа начала выступать в ночных клубах Гэри и Чикаго, где собирались темнокожие рабочие. Вместе с братьями в ночных концертах участвовал и я: «Не лучшее место для девятилетнего ребенка», пыталась образумить своего мужа Кэтрин, однако тот был непреклонен. «Я помню, как стоял на краю сцены в одном чикагском клубе. В это время перед публикой работала девушка, ее звали Мэри Роуз. Она постепенно разделась догола и бросила нижнее белье в зал. Мужики ловили ее трусики, обнюхивали их и орали. Мы с моими братьями смотрели на это, впитывали это, но отцу было все равно.

—Мы выступали для отца, и он все время нас критиковал. Если ты ошибался, то получал от души. Причем меня он наказывал в основном за те вещи, которые к репетиции никакого отношения не имели. Отец буквально с ума меня сводил, и я дошел до того, что начал бросаться на него и получать еще больше. Однажды, я запустил в него ботинком, в другой раз врезал ему кулаком в ответ. Мама рассказывала, что я отбивался, даже когда был совсем маленьким, но я этого не помню. Помню только, как нырял под стол и убегал от него, а это его еще больше злило. У нас были очень бурные отношения.

—Моей идеей было создание короткого фильма с разговором. Мне нравится, когда есть начало, середина и конец, из которых следует история. Я был очень вовлечён в разработку и создание этого произведения. Это была, знаете, моя душа. Обычно клип-это, только интерпретация музыки. Но это была очень тонкая вещь. Я подумал: как можно сделать танцующих зомби и монстров, чтобы они не были комичными? Мы просто должны выполнить правильную постановку движений. Так, я оказался в комнате с хореографом Майклом Петерсом, и вместе, он и я, мы представляли, как бы эти зомби двигались, строя лица перед зеркалом.

—Взросление стало для меня стрессом. Милый мальчуган с причёской «афро» и ямочками на щеках был любимчиком миллионов, а худощавого подростка никто не узнал.

— Композиция «Отель разбитого сердца» была самой сложной песней из всех, что я сочинил. Я работал, преследуя сразу несколько целей: песня должна была получиться такой, чтобы под неё можно было танцевать, подпевать, поражаться или просто слушать. Она была сделана на замедленных звуках рояля и виолончели и оканчивалась на уверенной ноте, чтобы успокоить слушателя: нет смысла пугать человека, если ничто не способно вернуть его назад в целости и сохранности. В «Отеле разбитого сердца» была месть, а…
… показать весь текст …

— Оглядываясь назад, я вижу всю картину и то, как песня «Слезай со стены» подготовил меня к работе над альбомом, получившим название «Триллер». Куинси, Род Темпертон и многие музыканты, игравшие для «Слезай со стены», помогали мне осуществить мечту, которую я лелеял много лет. «Слезай со стены» разошелся почти в шести миллионах экземпляров в нашей стране, но мне хотелось создать альбом, который купило бы еще больше народу. С самого начала моих выступлений на эстраде я мечтал записать, такую плас…
… показать весь текст …

—Подлинную радость доставляет мне работа на сцене и творчество. И меня вовсе не волнуют материальные вещи. Мне нравится вкладывать душу во что-то, что люди воспринимают и любят. Это замечательное чувство. За это я люблю искусство. Я великий почитатель Микеланджело и того, как он вкладывал душу в свою работу. Он знал, что смертен, но что его работа будет жить вечно. Сразу видно, что своды Сикстинской капеллы он расписывал своим сердцем. Однажды он все уничтожил, чтобы начать заново, потому что стремился к совершенству. Он сказал: «Если вино прокисло, вылейте вино.»