—Мне понравилось, что в своей книге «Танцуя мечту» вы привлекаете внимание к мировым проблемам — «ребенку, плачущему в Эфиопии, к морской чайке, жалостно бьющейся в разлитой нефти, солдату-подростку, дрожащему от страха…» Как вам кажется, мы перестали все это замечать?
—Нет, я вовсе не считаю, что мы перестали замечать эти трагедии. Сейчас мы наблюдаем всемирное возрождение и восстановление базовых гуманистических ценностей и осознание, что вся жизнь на нашей планете священна.
—Ваша книга полна житейской мудрости. Вы считаете себя философом?
—Я не считаю себя философом. Я считаю, что у меня есть предназначение, как и у любого человека на Земле. Найти это предназначение и жить, чтобы выразить его, означает зажечь в себе искру божественности.
—Поэмы и эссе в книге взяты из вашего дневника?
—Я не веду дневник. Идеи вынашиваются и созревают в моей голове.
—Вы всегда говорите о том, как важно мечтать. Вы осуществили все свои мечты?
—Вовсе нет. Без мечтаний нет творчества. Творческий порыв в нас исходит из неудовлетворенности — священной неудовлетворенности, которая побуждает изменить, преобразовать мир, наполнить его новым волшебством. Для меня в жизни важнее всего сделать нечто значимое, ступить на незнакомую, неизученную территорию и оставить за собой след.
—Что вам нравится в детях, и чем они воодушевляют вас, когда вы чувствуете уныние?
—Дети невинны и не выносят суждений. Они дарят мне силы, помогая мне найти моего собственного внутреннего ребенка, без которого я был бы потерян. У детей мы можем научиться любить, прощать, во всем творить новое и исцелять мир.
—Когда вы один, вы чувствуете одиночество или удовлетворенность?
—Я умею находить прелесть в уединении. Опыт одиночества может быть суровым, но уединение есть любовь и всецелое познание жизни.
—Вы часто говорите о Боге и духовности, и вы воспитаны в религии Свидетелей Иеговы. Вы считаете себя религиозным человеком?
—Я не считаю себя религиозным человеком в смысле следования какой-либо догме. Я бы назвал себя духовным человеком — в том смысле, что я верю в существование духовной сферы, в которой мы можем познать нашу всеобщность. Я читаю всевозможную религиозную литературу, потому что считаю, что правда есть во всех этих книгах.