Шатался ветер, окна били склянки,
Толпился свет под гибким фонарем.
В цветном кафе для юной куртизанки
Порхал смычок надмирным бунтарем…
Скрипач играл и, обретая лица,
Пылал мотив стране обид вокруг.
Она — впервые сон-императрица,
А он — венец ее заглавных мук.
Идут года и, прошлое прощая,
Меняют золото на медяки…
Она спилась в приюте попрошаек,
Ему сломали пальцы за долги.