Последний день лета…
И, наверное, в последний раз я угощаю лето чашечкой кофе с корицей, душистый аромат которого разливается по комнате.

Лето собирает чемоданы и нежно улыбается, а я ставлю на прощание музыку Frank Duval.
Мы ложимся спать, а лето завтра уйдёт. Я это точно знаю.

Просыпаюсь ночью от холода. В открытое окно сияют звезды и сырная луна. Внимательно прислушиваюсь… Лето ушло. Чувствую это. И тишина жжёт кожу.

А завтра утром наступит осень…

Осень носит палантины из тумана и безмерно элегантна… Её парфум — «Coromandel Chanel». После него остается шлейф из древесно дымного аромата…
И каждый день я буду приносить на каблуке наколотый жёлтый листочек…

Здравствуй ОСЕНЬ… Я тебя ждала.

Парижский закат — великолепное зрелище, заставляющее трепетать сердце от восхищения невероятным смешением небесных красок…

«Знаешь, когда бывает грустно, хорошо посмотреть, как заходит солнце», — сказал Маленький принц. Литературный герой самого известного произведения А. Экзюпери жил на небольшом астероиде и мог наблюдать закаты сколько угодно — стоило лишь передвинуть немного стул вслед за солнцем. Однажды ему довелось увидеть 44 заката подряд! Вдохновившись опытом маленького мальчика с большим сердцем, я сделала фото вечернего Парижа.

А если хотите увидеть больше, пройдите летней ночью от Монмартра (от базилики Сакре-Кёр) до парка С. Буиссон. Сквозь шлейфы ароматов женщин, которые так прекрасно пахнут… И сквозь ароматы мужчин… Пройдите через кофейные ароматы и гул голосов возле многочисленных кафе и ресторанов. Пройдите сквозь розовый закат. Сквозь сиреневые отблески… Сквозь прозрачную парижскую ночь…

Просто молчание,
удивлённое и настороженное.
Как боль понимающего сердца,
как шёпот тумана,
как прикосновение сна…

(Цитата из миниатюры «Шёпот умирающего сердца»).

Найди меня в этой Осени, на её вершине …
Я буду пересыпать нежность с жёлтыми листьями
Найди меня в дождливом парке…
Я буду писать на скамейках капельками Морзе
Найди меня в нераскрытых конвертах Осени…
Я буду писать курсивом и ветром
Найди меня на немых, равнодушных улицах…
Я буду твоим дождевым сюжетом, а ты ветром в моих ладонях…

Ты меня рисуешь на стекле,
нарисуешь меня такой,
какой ты видишь свою Любовь…
Ты меня рисуешь в туманной россыпи
из капель на стекле…

А стоит ли рисовать тех кто рядом?
Может, просто скажешь: «Люблю!»,
я отвечу тебе счастливым взглядом…

Она бежит на свидание…
Ветер-нахал дёргает волосы,
и платье, и крадёт парфюм.

Она бежит на свидание…
Среди трав, астр, сухоцветов.
Не опоздать бы.
Ждёт её — любимый Сентябрь.
Только её!

Существует предел всему: предел чувств, предел эмоций, предел количества «косяков», за которые потом приходится себя упрекать…

Она бариста. В небольшой кофейне, где она работает постоянные посетители, многих она знает по имени, и конечно же, знает их кофейные приоритеты…
Её приоритет — это их истории. О чём они только не говорят! Смеются, ссорятся, признаются в любви, рассказывают о путешествиях, строят планы. Успевай только запоминать. А записывать? У неё на это нет времени.
Их истории — это истории обычных людей, живущих своей жизнью, с её драмами, болезненными разрывами и вечным стремлением к счастью. В историях посетителей кофейни много чувственности, эмоций, звуков, вкусов, цветов.

И в этом смысле, если бы она была писательницей, тогда она стала бы гидом в мире органов чувств, потому что главными героями есть люди, которых можно обнять, и они хотят, чтобы их слышали, видели и любили.

Потеряла зонтик осень, и пошла гулять по паркам, улицам под проливным дождём. Красивая — кучерявые рыжие волосы, плащ из листьев, ветреный взгляд…
К вечеру вспомнила о пропаже, стала зонт искать. А нашли тот зонтик двое, что встретили в парке судьбу свою. И счастливы под дождём оба… Прошептала осень: «.я уйду…»

Цитата из миниатюры «День начинается утром».

Каждый ищет своё место под солнцем.
Но когда заходит солнце, то на закате начинается терпкая ночь любви и живой джаз, под который обостряются ощущения, обоняние и зрение, и можно обходиться без слов, и можно танцевать и стать самим словом, и танцы тогда танцуешь бесконечно и беззастенчиво — и это хорошо, потому что ничего нет, кроме наших тел, только ещё любовь ярким светом обнимает нас.
Только эти ночи, когда мы всё о себе знаем, заканчиваются…

Иногда мы думаем, что наша Жизнь вращается в событиях — глобальных, значительных размеров. Но великие, глобальные события могут быть спонтанными и поймать нас врасплох. И мы не заметим, что великое событие красиво упаковано в то, что другие могут считать мелкими, малозначимыми моментами…

В её наушниках Бах Сюита для виолончели No.1 соль мажор, BWV 1007 I. Прелюдия — Симфонии (Скрипка/Виолончель. Электронный кавер) и как утешение сладкая радость в баночке… Она будет здесь, и теперь, когда двери за ним закроются. И позже. Ибо его не будет в её времени ещё несколько следующих часов. И её не будет в его времени … Её не будет на тех улицах, по которым он будет идти в свою фотогалерею, не будет в том воздухе, который он будет вдыхать. Но они оба знают, что другой есть, и переживают бытие другого в его отсутствие, удалённости ещё острее, ещё определеннее, чем когда видят друг друга. Бывают друг для друга. Даже если просто будут представлять образ другого… его/её бытие… Хотя чем воображаемое бытие отличается от реального? Она не может ответить на этот вопрос, хотя знает, что ответ наверняка есть…

Иногда мы ждём, чтобы время пришло, когда нечего сказать. Это лучше, чем когда говоришь, а в ответ молчание.

…

Люблю друзей, которые меня встречают на вокзале, или в аэропорту. Друзей, с которыми обнимаемся, и сразу начинаем шутить обо всём на свете.

С ними я почти никогда не говорю серьёзно, у нас уже после нескольких минут разговора появляются «смешливые» морщинки на лице, но я точно знаю, что им можно доверять тайны и даже больше, когда нужно.

Ибо люди, умеющие искренне и неутомимо смеяться, умеют и лечить чьи-то раны. Плачут они так же искренне.

Из глубокого тёмного неба сочились крупные капли. Они падали на лицо, волосы, скатывались в землю, рождали симфонию звуков… Пространство было наполнено этими каплями, звенело от их падений. И струи были похожи на хрусталики, в лучах звёздного света… Превосходный Пантеон, как архитектурный сон и как дворец — фонтан Треви, утопающий в Любви, острые углы геометрических домов разрезали чистый, влажный воздух.
Рим… засыпает… Потягивается в сладком сне своими длинными, узкими улицами…

Она шла по мост…
… показать весь текст …

Моя слабость — чёрно-белые фотографии… Фотографии о прошлом с глубоким смыслом и внешней простотой.

Такой сюжет я увидела на этой фотографии.

Габриэлла была неповторима. Красивая и грустная в своём одиночестве… Она сидела и ждала Его, окаменев, словно в ней что-то уснуло. Ждала с надеждой и грустью. Он придёт — мудрый великан с карими глазами. Ненадолго… На один день… И она снова поверит, что навсегда. Поверит… Его улыбка, прикосновение сильных и надёжных рук, горячее дыхание, ненадолго… Он уедет.
Габриэлла ничего не могла изменить.
А может, не хотела?
Не могла…
А после она вернётся в большой и усталый дом.

— Она Женщина в элегантном возрасте — с осанкой и красивым голосом.

— Она смеялась в 90-х и смеётся сейчас в лицо злой эпохе…

Воспоминаниями
Успокоением
Сладкой грустью
Нотками романтики
Множеством капель
Барабанной дробью
Длинными нитями
Горькими слезами
Обнажая истинное лицо
Всего живого на Земле
Шёл осенний Дождь…

Иногда слова — это краски, ты берёшь кисть, рисуешь буквы и делаешь лёгкий набросок. Твой набросок может быть прикосновением к самому трогательному и личному…

… На чистом листе бумаги синей краской она написала слово «париж» с маленькой буквы, само за себя говорило, что жизнь в этом городе уже в истории… И её жизнь в прошлом, в самом центре полюса любви не так важна для неё сегодня, а завтра превратится в музей пережитых впечатлений, встреч, поездок… И башня Эйфеля, которая была видна из окон её квартиры, ничто иное, как острая иголка, которой штопают любовные раны… А любимые мадленки из соседней кондитерской и вовсе сегодня не по вкусу. Так как она любила их вчера, а сегодня она не любит сладкое, и в кофе она не добавляет сахар и молоко, она добавляет ингредиенты: «Вдохновение», «Воображение», «Впечатление», «Эмоции», «Озарение» и немного осени…

Она заботилась о своей внешности…

И с улыбкой повторяла: «Я люблю женщин с тяжелыми длинными волосами, как полотно шёлка. Волосы красиво блестят на солнце и качаются при быстрой походке.
Но сама не ношу длинные волосы, потому что мне бы тогда пришлось любить себя больше, чем это нужно»)