Коль ты старый человек,
Дядей будешь нам навек.
Коли парень ты румяный,
Братец будешь нам названый.
Коль старушка, будь нам мать,
Так и станем величать.
Коли красная девица,
Будь нам милая сестрица

В некотором азиатском народе мужчины каждый день, восстав от сна, благодарят Бога, создавшего их не женщинами.

Льстецы, льстецы! Старайтесь сохранить и в подлости осанку благородства.

«Блажен, кто про себя таил
Души высокие созданья
И от людей, как от могил,
Не ждал за чувство воздаянья!
Блажен, кто молча был поэт
И, терном славы не увитый,
Презренной чернию забытый,
Без имени покинул свет!
Обманчивей и снов надежды,
Что слава? шепот ли чтеца?
Гоненье ль низкого невежды?
Иль восхищение глупца?»

Они любить умеют только мертвых.

Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей;

Даруй ты мне беспечность и смирение
Даруй ты мне терпенье вновь и вновь
Спокойный сон, в супруге уверенье,
В семействе мир и к ближнему любовь

Суровою зимой я более доволен,
Люблю ее снега; в присутствии луны
Как легкий бег саней с подругой быстр и волен,
Когда под соболем, согрета и свежа,
Она вам руку жмет, пылая и дрожа!

Не ужинать — святой закон,
Кому всего дороже легкий сон.

Но человека человек.
Послал к анчару властным взглядом,
И тот послушно в путь потек.
И к утру возвратился с ядом.

Ведь рифмы запросто со мной живут;
Две придут сами, третью приведут.
А чтоб им путь открыть широкий, вольный,
Глаголы тотчас им я разрешу…

…Соперники в любви,
Живите дружно, если можно!
Поверьте мне, друзья мои:
Кому судьбою непременной
Девичье сердце суждено,
Тот будет мил назло вселенной;
Сердиться глупо и грешно.

Не надо всё высказывать — это есть тайна занимательности.

Привычка свыше нам дана,
Замена счастию она.

Страшен русский бунт, бессмысленный и беспощадный.

С тобой приятно уделить Часок, два, три уединенью: Один желаньям посвятить, А два последних наслажденью!

Лечу к безвестному отважною мечтой.

*
В некотором азиатском народе мужчины каждый день, восстав от сна, благодарят бога, создавшего их не женщинами.
Магомет оспоривает у дам существование души.
Во Франции, в земле, прославленной своею учтивостию, грамматика торжественно провозгласила мужеский род благороднейшим.
Стихотворец отдал свою трагедию нарассмотрение известному критику. В рукописи находился стих: Я человек и шла путями заблуждений.
Критик подчеркнул стих, усумнясь, может ли женщина называться человеком. Это напоми…
… показать весь текст …

Уважение к минувшему-вот черта, отделяющая образованность от дикости.

На свете счастья нет, а есть покой и воля.