Будучи участливым, становишься добродетельным; будучи жестоким, становишься соучастником зла.

Творчество — это прочувственная мысль и осмысленное чувство.

В злом человеке больше боли, чем зла.

Не уговаривай других и не отговаривай себя.

Многие путают отношения и сожительство. Многим (причём по обоюдному желанию, хотя и не всегда осознанному) отношения не нужны. Всё это слишком обязывает, всё это слишком хлопотно, беспрерывно, глубоко.

Сейчас часто говорят о фрагментарном сознании. Возможно тут есть связь. Возможно поэтому сожительство многих привлекает, а отношения отталкивают. Ведь в первом случае выход такой же простой как и вход, а во втором — всё сложно, лично и как правило мучительно больно.

Интересно обсуждать спорное, но не глупое. Ибо первое порождает новые мысли, а второе — так и остаётся бесплодным.

Прежде чем пускаться в романтические приключения, неплохо бы разобраться в своей Душе.
Как странно, что одну из самых главных вещей в жизни — отношения, мы частенько хотим решить срезая углы. Рубим с плеча, бросаемся в бездну чувств как буд-то никогда не обжигались, доверяем наспех брошенным словам, обманываем и обманываемся лишь бы сказать себе, что мы не одиноки, что у нас что-то происходит в жизни важное и что мы куда-то идём.
Ах, как хотелось бы верить в чудо! Но беда в том, что превращая жизнь в сказку, эта сказка живёт лишь у нас в голове. Поэтому, что бы познать другого, что бы познать Любовь, давайте познаем сначала самих себя.

Небольшая инъекция Самокритики и Самоиронии спасает любой творческий организм от вируса Самолюбования.

«У тебя ещё всё впереди… — 
Мне оракул вещал полу-шёпотом —
И снега, и жара, и дожди
Всё познаешь ещё. Но без ропота
Всё что Небо напишет прими
Не скули, не шипи и не жалуйся,
За страданья «Спасибо» скажи
Жизнь ответит стихами: «Пожалуйста…»

О, это великая способность — всё понимать в контексте! Для мужчины — это означает умение разгадать женские приоритеты; для женщины — видеть для чего мужчина так старается.

В этом мире существует только два преступления: писать плохие стихи и ругать хорошие.

Творчество не всегда достигает уровня Искусства. Творчество — это занятие, а Искусство — это всё же определённый эстетический уровень.

Многие творческие натуры истинно полагают, что тем, чем они заняты — это Искусство. Они совершенно убеждены, что если они откровенны, настойчивы и говорливы — то это автоматически квалифицирует их занятие как Искусство. Блажен, кто верует. Особенно в свои силы. Но вот незадача — тут ведь дело не в силах, не в побудительных мотивах, а в уровне овладения мастерст…
… показать весь текст …

И в зрелости наши выводы могут быть не точны, и в пожилом возрасте — не окончательны. Всяк может ошибаться — и юноша, и старик. Но это вовсе не означает, что не нужно искать. Что не нужно задавать вопросов и не предлагать свои ответы. Возможность ошибки не умаляет важность мысли и опыта. Всё что мы делаем — это учимся и познаём. Ради того, чтобы споткнувшись, вставать снова.

Хорошая поэзия — это исповедь непреодолённых соблазнов.

В Вере мы укрощаем себя, а в безверии — на каждом шагу оказываемся способны на любое безумие. Вера оберегает нас не столько от греховных поступков, сколько от разложения Души. Причём, я уверен, разложение сие нужно понимать буквально. Родившись по образу и подобию у нас нет гарантии, что в таком же виде мы сохранимся до Судного Дня. Всё тут зависит от выбора: уверовать и спастись, или отвергнуть и погибнуть — ещё при жизни.

Выйдя из Ниоткуда и отправляясь в Никуда, постарайся не спать при жизни. Успей воплотить замысел. Хотя бы свой.

По-настоящему комплиментарна на похвала, а правда. Но не та правда, что оспаривает ради того, что бы оспорить, а та правда, которая оттачивает мысль. И этим приближает нас к Истине.

Философы античности говорили просто о сложном. Философы средневековья — сложно о простом. Сегодняшние философы превзошли и тех, и других — иногда они говорят просто, иногда — сложно, но как правило — ни о чём.

Факт любви к общению (и устному, и письменному), увы, не говорит о любви к людям. Среди тех, кто наполняет пространство разговорами (и мой Бог — стихами), нарциссов несравненно больше, чем гуманистов.

У всех правдорубов есть одна схожая черта: свою «нелицеприятную и очень нужную миру правду» они говорят о ком-то другом — о соседях, о коллегах, о своих друзьях и недругах. Когда дело доходит до них самих, всё что мы слышим — это идеальная биография, непререкаемая репутация и чистая совесть. Никаких скелетов в шкафу, ни сучка ни задоринки на светлом образе, никаких сомнительных увлечений или простите, никаких сексуальных дивиаций.

Но на самом-то деле, ничего кроме высокомерия и лицемерия там не найти. Ибо так легче определиться с повесткой дня — обличать других, судить и осуждать, подносить хворост к костру очередного еретика.

Не верю я в эту непогрешимую, беспардонную правду и добровольные жертвы в ущерб хорошим манерам. Ибо никому ещё не удавалось вознестись до святости при жизни. Хотя очень многим хотелось бы. И как всегда, ничего нового: одним нравится быть, другим — казаться.