Ни пошлостью, ни глупостью, ни ложью
В расстройстве чувств своих не оскорблюсь.
Ведь это чьих-то мыслей бездорожье,
А я — у Аристотеля учусь!

Мы так заняты тем, что бы произвести впечатление на других, что совершенно не находим времени, что бы разглядеть их сущность. Зачастую мы упускаем возможность что-либо понять, ибо буквально ослеплены своей собственной персоной. Наше внимание не на том, что нам говорят, а на том, что вещаем мы сами. В результате такого однобокого подхода наше мнение о других складывается не на том, каковы они есть на самом деле, а на том как они отреагировали на нас.
И в конце концов мы удивляемся и огорчаемся, когда испытываем очередное разочарование. Но простите великодушно, кто же в этом виноват: другие — оставшиеся собой или мы — не научившиеся внимательно оценивать реальность?

Родители имеют тенденцию давать непрошеные советы. Дети имеют тенденцию считать себя самыми умными. Так и живут — одни нагло вмешиваются, другие — изобретательно грубят, все воюют друг с другом и время от времени — собираются по праздникам за столом, чтобы засвидетельствовать друг другу своё неуважение.
Но какие искренние тосты, какие красивые пожелания, какие ломящиеся яствами столы!

Многие хотели бы поменять отношения меняя других. Поэтому тех, кто способен поменять отношения так мало.

С людьми постарше бывает трудно. Они больше нашего знают. Поэтому на самые рациональные мысли смотрят с подозрением и ухмылкой и часто приговаривают: «Охохохохо, вот поживите с наше, тогда и поговорим о реальной жизни, а не о теории.»

С людьми помладше бывает трудно. Эти знают всё. Поэтому советы им категорически не нужны, и на самые безобидные и дружелюбные пожелания они смотрят с ироническим снисхождением, а иногда приговаривают: «Йо, папа, да ты от жизни отстал. Вот прокачай свой мозг последними блогами в инсте, вот тогда и поговорим о реальной жизни, а не той что была до царя Гороха.»

Со сверстниками бывает трудно. Точно у многих в школе самым любимым гером был не Чацкий, а Фамусов. И вот они уже столбовые все, в ус не дуют…

А вообще-то всё хорошо. При желании общий язык можно найти с кем угодно. Правда с кем угодно — желания нет!

Кому-то нужна суррогатная мать —
Что б вытерев слёзы, сумела обнять.
Кому-то на старости — нянька в халате,
Он средства любые на это потратит.
Кому-то — слуга, а кому — госпожа,
Кому-то в России, кому-то и в США.
У каждого веские будут причины
(На вид они все — золотые мужчины.)
Мораль этой басни предельно ясна:
Мужчина — орёл, если рядом — ЖЕНА!

Хороший вкус — это точно подобранная дистанция между модой и своим собственным стилем, между насущным и сущностным, между приходящим и вечным.

В других людях зачастую мы видим лишь то, что ищем. И даже не найдя ничего похожего, мы часто отказываемся себе в этом признаться. Мы так сильно и безнадёжно пытаемся убедить себя в несуществующих чертах, что со стороны все только руками разводят. «Ну что он в ней нашёл?» «Ну что она в нём разглядела?» Это как раз из этой оперы. Слышим музыку, которая играет только у нас в голове. Верим в то, чего на самом деле нет.

Стиль — это не красота, стиль — это индивидуальность. Но именно она соблазняет ещё больше и чаще чем красота.

Тот, кто стремится к добру неизбежно станет добрым. Тот, кто стремится ко злу не просто станет злым, он будет отрицать существование добра.

Первый признак праздного человека — предположить, что он спокоен, а его оппонент раздражён. Второй признак праздного человека — его реплика в любой беседе должна быть последней. Третий признак праздного человека — с ним уже попрощались, а он всё ещё продолжает что-то говорить.

Если ты никого не любишь, ты не несчастлив — ты не здоров.

Если в молодости нет забот, в зрелости не будет удовольствий.

И в самый корыстный век корыстные люди обречены на провал. Ибо жить с тем, что тебе не по душе нельзя считать успехом. Можно искусно делать вид, можно настойчиво переубеждать окружающих, можно существовать лишь ради того, что бы душить себя и считать, считать, считать… Но рано или поздно количество фальши перерастёт в качество гнили. И начинается депрессия, начинается кризис жанра, что-то большое и мерзкое подступает к горлу. И тогда уже бессмысленной и ненужной оказывается сама жизнь. Природа ведь не знает пустоты и приступы заблудшего сердца невозможно конвертировать в валюту престижа. Все кто попробовал это сделать, умер заживо…

Просьба женщины к мужчине сохранять свои обещания напоминает ему о том далёком времени, когда он ещё не умел толково врать.
Просьба мужчины к женщине выглядеть «как-то посвежее» напоминает женщине о том далёком времени, когда он обещал ей золотые горы.
Как ни крути, но память — это такая опасная штука!

Не утверждай, что ты — поэт
Когда стиху сто двадцать лет!
Не говори, что ты влюблён,
Коль безмятежен девы сон!
Лишь тот воистину поэт,
Кто каждый день рождает свет.
Лишь тот воистину влюблён,
Чей лучший стих — любовный стон!

Неспособность некоторых людей обьективно посмотреть на себя со стороны чревата ещё и тем, что других они тоже видят как в тумане. Глупец не понимает, что он глупец. Для этого у него нет функционирующего интеллекта. Можно конечно махнуть на это рукой и заметить походя: «Ну и чёрт с ним!» Проблема однако же в том, что он видит себя умным — а всех остальных держит за дураков.
Примерно тоже самое происходит и с подлецами. С той только разницей, что последние могут оказаться довольно не глупыми людьм…
… показать весь текст …

Во мне звучали голоса,
В тебе лились мелодий звуки —
Случались с нами чудеса,
Когда переплетались руки.

И так, в волшебный унисон
Соединялась в нас Природа,
Я знаю, это был не сон,
Мы этим жили год от года.

Сто лет смотрю в твои глаза,
И вижу в них лишь Небеса.

Творчество — это избыточная энергия страждущей души.

Зрелый человек обосновывает мысли, незрелый навязывает необоснованные мнения. Зрелый человек способен выслушивать, незрелый не может не перебивать. Зрелый человек стремится к истине, незрелый никуда и ни к чему не стремится. Зрелый человек никогда не паникует, незрелый всегда обижается. Зрелый человек награждён жизненной мудростью, незрелый лишён всякого смысла.