«Дочь горшечника Дибутара увидела на стене тень своего возлюбленного и обвела его профиль кинжалом. Благодаря этому рисунку её отец изобрёл стиль росписи, украшающий греческие вазы. В ОСНОВЕ ВСЕХ ВЕЩЕЙ ЛЕЖИТ ЛЮБОВЬ».

Всякий раз, когда человек («Я») уступает своему тщеславию, всякий раз, когда человек думает и живет, чтобы «казаться», он совершает предательство. Желание «казаться» — это большое несчастье, которое всегда принижало меня перед лицом истины. Нет необходимости открывать душу всем, откроем ее лишь тем, кого мы любим. Ибо в этом случае мы желаем не казаться, а лишь дарить.

Рано или поздно всегда наступает момент, когда люди перестают бороться и мучить друг друга, смиряются наконец с тем, что надо любить другого таким, как он есть. Это — царствие небесное.

Искусство балансирует между двумя пропастями — легкомыслием и пропагандой.

Пишущему лучше недоговорить, чем сказать лишнее

Финансы нашего государства держатся только потому, что давно приобрели такую привычку.

Единственная польза от бога была бы, если б он гарантировал невиновность, и на религию я смотрел бы скорее как на огромную прачечную, чем она, кстати сказать, и была когда-то, но очень недолго — в течение нескольких лет — и не называлась тогда религией. Однако с тех пор не хватает мыла, а так как носы у нас грязные, то мы их друг другу вытираем. Все пакостные, все наказанные, а туда же, плюем на провинившихся, и хлоп — в каменный мешок! Давай, кто кого переплюнет, вот и всё!

Однажды я нашел на нарах под соломенным тюфяком прилипший к нему обрывок старой газеты — пожелтевший, почти прозрачный. Это был кусок уголовной хроники, начала не хватало, но, по-видимому, дело происходило в Чехословакии.
Какой-то человек пустился из родной деревни в дальние края попытать счастья. Через двадцать пять лет, разбогатев, с женой и ребенком он возвратился на родину. Его мать и сестра содержали маленькую деревенскую гостиницу. Он решил их удивить, оставил жену и ребенка где-то в дру…
… показать весь текст …

«Стоит ли жизнь труда быть прожитой, или она того не стоит…»

Воля — то же одиночество.

Даже сидя на скамье подсудимых,
Всегда бывает интересно услышать,
ЧТО говорят о тебе.

Всякая жизнь, посвященная погоне за деньгами, — это смерть. Воскрешение- в бескорыстии.

Когда в старости человек становится мудрым и нравственным, ему, вероятно, бывает стыдно вспоминать свои былые поступки, шедшие в разрез с предписаниями нравственности и мудрости. Слишком рано или слишком поздно. Середины нет.

Первым делом разума является различие истинного и ложного.

Окружающих было бы гораздо легче выносить, если бы они могли время от времени менять физиономии.

Древние философы размышляли гораздо больше, чем читали. Вот отчего в их сочинениях так много конкретности. Книгопечатание все изменило. Теперь читают больше, чем размышляют. ВМЕСТО ФИЛОСОФИИ У НАС ОДНИ КОММЕНТАРИИ.

радость жизни рассеивает внимание, рассредоточивает, останавливает всякое стремление ввысь. Но жить без радости… Значит, выхода нет. Разве что черпать жизнь из великой любви, не опасаясь наказания раскаянием.

На вершине пламени крик обретает право творить слова и затем сам отражается в них. Я имею здесь в виду, что все мы, художники, неуверенные в таком бытии, но уверенные в нереальности другого, день за днем ждем, чтобы начать наконец жить.

Другие твердят: «Это чума, у нас чума была». Глядишь, и ордена себе за это потребуют. А что такое, в сущности, чума? Тоже жизнь, и все тут.

Ощущать узы, соединяющие тебя с землей, любить хотя бы немногих людей, знать, что есть на свете место, где сердце всегда найдет покой, — это уже немало для одной жизни.