Когда Пётр 1 прорубил окно в Европу — бородатые бояре из стольного града полезли в погреба тёмные да тайники сокровенные, дабы ящиками Клинского, Окского и Жигулёвского утолить тоску нахлынувшую и, быть может в последний раз, запачкать брагой хмельною кафтаны парчовые, шитые золотом, жемчугом и прочими изумрудами, отличавшими их происхождение знатное от безродья холопьего.
В свою очередь, холопье безродное потянулось за Углы Красные, дабы бутылочкой Столичной, Праздничной, а быть может, и Пшен…